– Драматичный у тебя взгляд на жизнь, – отозвался Хулиан, кривя губы, чтобы скрыть усмешку. – Я, конечно, могу ошибаться, но, сдается мне, в большинстве случаев супружеская жизнь оказывается далеко не такой радужной, как ты себе воображаешь.
– Я же совсем не о том говорила! – воскликнула Скарлетт, разозлившись, что ее поняли превратно. Хулиан между тем снова ее обрызгал, шлепнув веслом по воде. – Перестань так делать!
– Перестану, когда ты мне скажешь, куда тебя везти, – ответил он, плеснув на нее еще раз.
Лодка подходила все ближе к берегу, и медные облака начали тускнеть, приобретая зеленоватые и синеватые оттенки. Скарлетт почувствовала незнакомый аромат. Если на Трисде вечно воняло рыбой, то здесь пахло чем-то терпким и сладким, вроде цитрусовых, наводя на мысль, что в воздухе может быть разлит какой-то дурман. Хоть Скарлетт точно знала, что ей надлежит сделать: высадиться на остров, отыскать Теллу и как можно скорее вернуться с ней домой, язык не поворачивался прямо сказать об этом Хулиану. Она как будто вернулась в прошлое и снова стала наивной, исполненной надежд девятилетней девчушкой, верящей, что, отправляя письма чародею, может добиться исполнения желаний.
Впервые Скарлетт написала Легендо после исчезновения Паломы, потому что хотела устроить сестре веселый день рождения. Телла была буквально раздавлена разлукой, и Скарлетт изо всех сил пыталась заменить ей мать, но ведь она и сама тогда была всего лишь ребенком и столь же остро переживала боль утраты.
Девочкам было бы проще принять случившееся, если бы Палома хотя бы попрощалась с ними, оставила записку или крошечный намек на то, куда и зачем уехала. Но мама просто испарилась, не взяв с собой никаких вещей. Пропала, как упавшая с неба звезда, исчезновение которой мир даже не заметил, хоть и лишился ее света.
Скарлетт готова была заподозрить, что отец сам приложил руку к маминому исчезновению, но после случившегося он словно с цепи сорвался. Разыскивая ее, он перевернул все имение вверх дном и под предлогом розыска преступника (не признаваться же, в самом деле, что жена его бросила!) заставил своих стражников прочесать все города и селения острова. От мысли о похищении пришлось отказаться: в ее спальне не обнаружилось никаких следов борьбы, да и выкупа никто не требовал. Похоже, что Палома сама решила уйти от мужа, что лишь усугубляло ситуацию.
Скарлетт, несмотря ни на что, всегда считала маму волшебницей, у которой есть в запасе сверкающая улыбка, музыкальный смех и сладкие слова. Живя на Трисде, Палома служила неиссякаемым источником радости для Скарлетт, да и отец тогда вел себя куда мягче. Пока жена от него не сбежала, губернатор Дранья никогда не распускал рук.
После исчезновения Паломы бабушка стала принимать в воспитании внучек куда больше участия, но теплоты не выказывала. Скарлетт даже подозревала, что она не особо любит маленьких детей. Однако бабушка рассказывала увлекательные истории и просто околдовала девочек сказками о Каравале. Скарлетт влюбилась в это восхитительное место, средоточие магии, и даже поверила, что если Легендо со своими артистами приедет на Трисду, то в ее жизнь снова вернется радость, хотя бы и на несколько дней.
Вот и сейчас в душе Скарлетт забрезжила мысль о том, как восхитительно было бы не просто немного повеселиться, но и соприкоснуться с волшебством, исследовать частные владения магистра Легендо и насладиться Каравалем, пусть даже всего на один день, а уж потом навсегда захлопнуть дверь в мир фантазий.
До свадьбы Скарлетт оставалась всего неделя – пора бы уже позабыть о безрассудствах. Хоть Телла и устроила погром у Скарлетт в спальне и даже, по словам Хулиана, подбросила записку с требованием выкупа, отец все равно рано или поздно сообразит, что дочери обвели его вокруг пальца. Нечего даже думать о том, чтобы задержаться на острове Грёз.
А вот если сестры проведут здесь всего денек, первый день Караваля, то успеют вернуться домой до свадьбы Скарлетт. Едва ли за такой короткий срок отцу удастся выяснить, куда запропастились его дочери. Проведя на острове не более суток, они сумеют избежать страшных последствий, а губернатор никогда не догадается, где они были.
– Малинка, давай же, решай что-нибудь, время на исходе!
Окутывающее их облако стало таять, явив взору береговую кромку. Скарлетт заметила, какой белый и мягкий на острове Грёз песок – издалека он походил на глазурь на торте. Она отчетливо представила, как Телла пропускает его сквозь пальцы, собираясь попробовать песчинки на вкус и проверить, в самом ли деле они сладкие, как сахар, или только с виду на него похожи – и зовет старшую сестру присоединиться к ней.