Горько было старику и старухе расставаться с сыном, но делать ничего, благословили они его и отпустили. Старуха наполнила его торбу лепешками и толокном. Вечером Сахибджан покинул кишлак.
Старик и старуха вышли проводить его на улицу с напутственным словом:
«Бери, да не отдавай. Возвращайся живым и здоровым».
Долго шел Сахибджан. Он даже не смог сказать, сколько раз поднялось солнце. Горы и степи приходилось ему проходить, реки и озера переплывать.
Пришел он наконец в один кишлак. Решил отдохнуть, сел около хауза под чинарой и не заметил, как к нему подошел путник лет сорока с длинной бородой, с чалмой на голове.
— Эй, юноша, ты слишком еще молод, как я погляжу! Куда же ты идешь?— спросил он его.
— Я странник,— ответил Сахибджан.
— Ну, тогда давай вместе странствовать. Сахибджан решил испытать спутника.
— Я иду долго-долго,— сказал Сахибджан,— но когда устану, сажусь и отдыхаю тоже долго, в течение этого времени своим темным покрывалом ночь три раза успевает покрыть землю. Ну как, согласны вы со мной странствовать?
— Нет, мне с тобой не по пути,— ответил путник и пошел дальше.
А Сахибджан, отдохнув, снова пустился в путь. Долго шел, устал, сел отдохнуть на берегу широкой реки и не заметил, как к нему подошел путник с короткой бородой и без чалмы.
— Далеко ли идешь, братец?—спросил его путник.
— Так, странствую,— отвечал ему Сахибджан.
— Да вот и я пустился в странствия. Давай уж вместе,— предложил путник.
Сахибджан ему сказал:
— Если я иду, то иду очень долго, а когда устану, то отдыхаю столько, что за это время ночь успевает три раза покрыть землю своим ночным покрывалом.
— Твои странствия слишком длинны, пойду один,— решил путник.
Отдохнул Сахибджан, искупался в реке, взвалил торбу на плечи и снова отправился в путь. Шел он, шел — и дошел до развилки дорог. Присел он на камень отдохнуть. Не заметил, как к нему подошел юноша.
— Здравствуй, друг!— сказал он.— Далеко ли идешь?
— Здравствуй,— отвечает Сахибджан.— Я странствую.
— Я с той же целью хожу по дорогам. Давай ходить вместе,— предложил юноша.
— Послушай, друг!— ответил Сахибджан.— Я иду долго-долго, но когда устану, сажусь и отдыхаю. В течение этого времени ночь своим темным покрывалом три раза успевает покрыть землю.
— Ничего, мой друг,— сказал юноша.— Я тоже люблю долго отдыхать и много ходить, думаю, что в этом деле не уступлю вам.
«Видно, парень ничего, горячий и компанейский»,— подумал Сахибджан.
— Ладно, пойдем вместе,— сказал он вслух юноше. Сел юноша рядом с Сахибджаном, стали они беседовать. Спросил юноша, как его зовут.
— Меня зовут Сахибджаном. А как зовут вас?
— А меня зовут Ахмадджаном,— ответил тот.— Сколько вам лет?
— Недавно мне исполнилось шестнадцать, а сколько вам?
— Давайте побратаемся,— сказал Ахмадджан.— Мне исполнилось пятнадцать. Вы будете старшим братом, а я младшим.
Сахибджан двстал из мешка лепешку. Одну половину взял себе, другую отдал Ахмадджану и сказал:
— Отныне все, что найдем, делить будем поровну.
Съев каждый свою половину лепешки, побратимы отправились в долгий путь. Шли они через поля и горы, моря и реки, наконец пришли в один город. Стали они осматривать его. Пришли на базар. Видят — стоит глашатай и кричит во все горло:
— Эй, люди! Слушайте, слушайте! Знаменитый бай нашего города Абулькасымбай возводит медресе. Нужны рабочие: глинобитчики, кирпичники, плотники, кровельщики. Кто хочет, пусть идет к нему. Эй, люди! Слушайте, слушайте!
— Пойдем к баю, братец,— говорит Сахибджан Ахмадджану.— Поработаем. Научимся какому-нибудь делу.
Согласился Ахмадджан, и оба отправились на строительство медресе.
— Давайте нам кетмени и лопаты,— сказали они надсмотрщику работ,— один из нас будет глину месить, другой кирпичи формовать.
Надсмотрщик работ выдал им кетмени и лопаты. Побратимы запротестовали.
— Эти кетмени и лопаты не для нас. Слишком малы. Выдайте нам размером побольше. Чтоб кетмень весил один хишаки, (Хишаки — мера веса, равная 53 фунтам) а лопата бы весила нишмаки (Нишмаки — мера веса, равная 26 фунтам).
По приказанию начальника работ кузнец развел в кузнице огромный костер и ковал целую неделю кетмени и лопаты. Сахибджан и Ахмадджан получили свои инструменты, начали месить глину и формовать кирпичи. Выполняли они работу за десятерых. Прошел месяц. Однажды в базарный день Ахмадджан предложил Сахибджану:
— Брат, давайте получим у надсмотрщика что заработали, пойдем на базар.
Получили они деньги и пошли гулять. Чего-чего не было на базаре! Красные яблоки, желтые сочные персики, бархатный кишмиш, а огромных дынь и арбузов было столько, что они не помещались на прилавке и под прилавком, целые горы возвышались прямо на улице. Купили они себе свежих и сушеных фруктов и давай их есть.
Поели побратимы и пошли обратно. Долго еще трудились они, делая работу за десятерых. Слава о них разнеслась повсюду. Узнал о ней и падишах соседней страны Карахан.
«Что за юноши такие?— подумал он.— Надо позвать их и поговорить с ними».
И послал он за юношами гонцов. Два дня скакали гонцы — не спали, не ели — в страну, где работали братья.
— Мы слышали, что вы сильные богатыри,— сказали гонцы.— Наш падишах желает вас видеть и говорить с вами. Если кто-то из вас выполнит три поручения, за того падишах отдаст свою единственную дочь. Многие смелые джигиты добивались руки дочери падишаха, но все они погибли: не смогли справиться с тремя поручениями.
Решили братья поехать к падишаху Карахану.
— Вы храбрые молодцы,— сказал им падишах.— У меня есть дочь на выданье. Всем богатырям я ставил три условия, но никто еще не смог их выполнить. Выполните условия, тогда одному отдам дочь, а другому половину страны.
— Мы согласны, говорите ваши условия,— ответили юноши.
— У меня в саду появился страшный дракон. Каждый месяц он проглатывает девушку. Настал черед моей дочери. Дочь привязана к дереву в саду. Скоро должен прилететь дракон и проглотить ее. О моя дочь! Не успела ты вырасти, как уже погибнешь! Убейте дракона, спасите дочь!— стонал падишах.— В том же саду у меня растет чудесный инжир. У него необычайные плоды. Тот, кто будет есть их, долго останется молодым. Каждый год, когда плоды инжира начинают созревать, появляется див и съедает их. Второе мое условие — убить дива. В городе нет воды. Река, которая спускается с гор, теряется где-то среди песков. Третье мое условие — прорыть канал от реки до города.
Согласились юноши, только сказали падишаху:
— Велите изготовить для нас меч такой, чтоб в сложенном виде он имел в длину один аршин, а в раскрытом виде имел бы в длину сорок аршин. Кроме того, пусть изготовят для нас еще кетмень и лопату в сорок пядей длиной и сорок пядей шириной.
По приказанию падишаха, кузнецы живо принялись за работу. Не прошло и дня, как юноши получили все, что требовали. Пошли они в сад падишаха. Начали спорить, кому убить дракона. Сахибджан говорил: «Я убью», а Ахмадджан возражал: «Нет, я его убью! Старший не трудится, если рядом с ним стоит младший».
Взял он меч и ушел в сад. Идет он и видит: лежит огромный дракон и смотрит на привязанную к дереву девушку, а у той от страха текут по щекам горькие слезы. Рассвирепел дракон, увидев юношу, и втянул ноздрями воздух. Ахмадджан только качнулся. Дракон еще сильнее потянул в себя воздух. Развернул Ахмадджан меч, полетел в пасть дракону и вышел из хвоста, разрезав чудовище пополам. Издох тут дракон. Дочь падишаха, трепетавшая в ожидании, когда съест ее дракон, была спасена. Вмиг разнеслась весть о счастливом событии по всему городу. К дворцу падишаха шел толпами народ, все хотели посмотреть на чудо-джигитов. Все благословляли юношей.