****
Стэнли Макнамара рвал и метал! Четыре часа до старта, операции по отвлечению внимания генаев и прикрытия вылета каравана к Наташке уже развернуты, а тут такое чепе!
– Извольте объяснить, генерал, как такое могло произойти на вашей базе?
Довлатов косо посмотрел на научного руководителя экспедиции и отвернулся. Отвечать какому-то яйцеголовому, который не соображает, как надо обращаться к высшему командиру Космофлота? И вообще, несмотря на то, что реально проект организован и финансируется корпорациями, де-юре он является детищем отдела спецопераций, то есть его, генерала Довлатова. И обращаться к нему всякие гражданские штафирки должны не иначе, как "господин генерал военно-космических сил"! Ну откуда же этому штатскому хмырю было знать, что пятизвездочный генерал рода войск соответствует маршалу?
А вот полковник Коварский въехал в ситуацию мгновенно. Он поднялся, подошел к ученому, встал напротив, презрительно глядя на Макнамару сверху вниз, и, покачиваясь с носка на пятку – скрип космоберцев по адаптивному покрытию пола командного пункта базы был очень похож на звук движения стального резца по стеклу – спокойно спросил:
– Что вы себе позволяете, инженер? Мне отдать приказ вывести отсюда некоего гражданского? – голос полковника был одновременно язвителен и равнодушен. Он еще раз посмотрел на Стэнли, как на пустое место, повернулся и отошел. Обстоятельно устроился в своем кресле рядом с генералом. Побарабанив пальцами по столу, доложил командующему:
– Могу немедленно предложить две-три кандидатуры из личного состава базы на замену пострадавшего специалиста.
Макнамара вытащил из кармана платок и вытер вспотевшую лысину. До него вдруг дошло, что он действительно несколько зарвался.
"Явный избыток тестостерона" – отметил про себя Павел. Ему там, в "Генетик компани", баб что ли не хватает, чтобы пар спускать? Или желание подняться по карьерной лестнице и нахапать побольше денег затмевает все остальные чувства? Подполковник молча смотрел на эту комедию. Разыграли все Довлатовские специалисты плаща и кинжала как по нотам. Можно было бы посмеяться, если бы на душе не было так пакостно.
Н-да, ну никак не ожидал Затонов, когда ставил командующему условия своего участия в этой гребаной экспедиции, что все будет сделано настолько грязно. Какую технологию применили офицеры спецотдела, Павел не знал. Обычный гипноз, какое-нибудь НЛП* или еще что-то покруче для воздействия на подсознание генетика, напарника подполковника по экипажу "Волкодава"? Во всяком случае, этот идиот поперся в один из внешних отсеков базы не в космокомбинезоне, а в обычном гражданском костюме. Причем именно в то время, когда щиты были отключены – к базе стыковалась одна из барж снабжения. Микрометеорит, летящий со скоростью несколько десятков километров в секунду – рядовое явление, бывают в этом районе космоса и более быстрые камешки – вмазал в наружную обшивку отсека, как бронебойный снаряд. Соответственно – нехилая вспышка, дыра размером со страусиное яйцо и почти взрывная разгерметизация. Тупая автоматика, не учтя, что во внешнем отсеке кто-то может оказаться без скафандра, мгновенно перекрыла люки, а ремонтные роботы за пару минут наложили на прохудившуюся обшивку заплатку из быстротвердеющей специальной герметизирующей смеси. Достаточное для дыхания давление воздуха было восстановлено в отсеке еще за какую-то минуту. Но генетик к этому времени уже "откинул копыта". Дежурная медицинская бригада, автоматически вызванная по тревожному сигналу наручного коммуникатора – модель специально для космоса, то есть фиксирующая все основные параметры жизнедеятельности – примчалась в следующие шестьдесят секунд – это все-таки армия, а не хухры-мухры. Клиническая смерть – еще не летальный исход. В камеру реаниматора генетик был помещен вовремя – положительный исход восстановления здоровья тяжело раненного у врачей не вызывал особого сомнения. Но вот время излечения – минимум две недели.
– А что вы хотите? – заявил майор, начальник медико-санитарной службы. – Глазные яблоки выкипели, критические поражения верхних дыхательных путей и альвеол легких свыше восьмидесяти процентов. Другие внутренние органы в ненамного лучшем состоянии. Плюс множественные разрывы сосудов из-за декомпрессии – азот, растворенный в крови, вскипает мгновенно при резком снижении давления. Две недели при таких травмах – это еще хорошо.
Нет, Павел, конечно, понимал, что отстранение напарника от участия в экспедиции будет сделано каким-то нестандартным способом, но чтобы настолько жестко? Хорошо еще, что парень хотя бы жив остался. Ладно, посмотрим теперь их дальнейший розыгрыш.
– Конкретнее полковник! – строго сказал генерал, выдержав паузу.
Разобрались с кандидатурами быстро – за каких-то двадцать минут. Время слишком уж поджимало. Как и планировалось, лучшей заменой пострадавшему генетику оказалась капитан Мартинес. Врачи ведь в обязательном порядке изучают курс генной инженерии. Сюзанна, вызванная под светлые очи большого начальства, капризно надула губки бантиком – мол, ей эта длительная командировка черт знает куда, в глубокий тыл противника даром не нужна. Но приказ есть приказ, и, отдав честь и щелкнув каблуками космоберцев, повернулась через левое плечо кругом и поступила в непосредственное распоряжение подполковника Затонова. Павел, достаточно естественно изобразив недовольство – мол, нахрена ему баба в экипаже?! – немедленно увел нового напарника на предполетный инструктаж. До вылета осталось всего ничего – чуть более трех часов. Затем Макнамара "насиловал" девушку, пытаясь за каких-то полтора часа впихнуть в капитана Мартинес всю необходимую информацию.
– Подробные данные по всем сторонам проекта вы обретете, только достигнув назначенной цели, – сообщил в конце своего инструктажа Стэнли, – но, я надеюсь, полученных сейчас вводных вполне достаточно, чтобы сориентироваться и использовать все время длительного полета для повышения своей квалификации в указанной мной области.
Девушка с готовностью кивнула – все основное она уже слышала от Павла задолго до этого дня.
Техсостав базы успел за эти часы изготовить и заменить ложемент второго пилота в "Волкодаве" Затонова. И, на счастье командира экспедиции, ни одна сволочь в этой неожиданной спешке не задумалась, откуда в файл-сервере взялись свежие антропометрические данные фигуры капитана Мартинес? Ведь обычно относительно частому обновлению подлежала подобная информация только для ЛПС.**
* Нейро-лингвистическое программирование.
** Летно-подъемный состав. То есть те, кто состоит в экипажах кораблей.
****
Голова уже не болела, неприятное ощущение было только в ногах. Кто-то навалился на них и чувствительно отдавил. Кирилл поднял голову с подушки и осмотрелся. Рядом в кресле сидел Сашка и, неудобно скукожившись, спал. Даже в неярком подрагивающем свете от огарка свечи было видно, как парень устал. А на ногах поверх мехового одеяла возлегал Зверюга. Герцог мстительно толкнул кошку коленкой. Гепард раскрыл глаза, лениво посмотрел сначала на одного хозяина, на другого, широко зевнул, демонстрируя огромные клыки, и только затем соизволил освободить ноги Кирилла. Тот встал, прикрыл Сашку пледом, напился прохладного кисловатого морса из кувшина на столе и опять завалился в постель.
И что это было? Герцог попробовал опять подключиться к странной библиотеке в собственной голове. Очень осторожно. Ага, теперь понятно – шок случился от слишком большого, просто огромного объема информации. Так ведь и мозг сжечь недолго. Теперь он будет куда аккуратнее. Откуда-то пришло понимание, как дозировать информационные потоки. Ясно же, что знания содержатся не в голове – туда столько не вместится – а в каком-то удаленном хранилище. Где конкретно? Генай его знает. И что у нас в этом информационном массиве есть?