Павел по тренировкам уже отлично знал возможности своего истребителя, но такой высокой боевой эффективности всего на шестидесяти пяти процентах максимальной скорости все-таки не ожидал. И ведь ни разу пока полным залпом не попали гады!
Накаркал – монитор вспыхнул и погас. Ослепили! Дергая машину рывками, чтобы затруднить противнику прицеливание, бросил взгляд на индикатор мощности щитов – желтый, восемьдесят пять процентов и очень быстро растет. Есть контакт! Повезло – сенсоры прозрели, и тютелька в тютельку по центру прицела светился поврежденными щитами вражеский корабль. Гашетка главного калибра! Выстрел! Взрыв!
– Внимание! Приготовится к отходу, – приказал Зальцберг совершенно спокойным голосом. – Клюнули гады!
Затонов, продолжая рывками беспорядочно рвать "Волкодав" и внимательно следя за индикаторами командного канала – необходимо было двигаться в указанном направлении и стрелять точно по выбранным Джастином целям – успел заметить оторвавшуюся от засады у фарватера группу кораблей противника – на глазок, в районе полтинника – пытающуюся вместе с остатками первой ударной группы зажать землян. Хрена лысого! Зальцберг вовремя поймал момент на отрыв. Крутой разворот – сосредоточенный удар противника пришелся на пустое место. Генаи, преследуя, выпустили приличную волну торпед. Толку-то – все "Волкодавы" с полными щитами. Наведение по радио-оптике – ни одна торпеда не дойдет. Глухо защелкали зенитные турели. Сюзанна, прикусив губу, немного резковато – чувствовалось все-таки отсутствие опыта – дергала джойстики управления и жала на гашетки.
Сразу после отрыва – Затонов с удивлением отметил, что прошло всего семь минут боя, а кажется, что драка продолжалась уже целый час – Джастин начал постепенно сворачивать в сторону. Преследователи стали срезать дугу и немедленно поплатились – квартет земных звездолетов, крутым виражом зайдя на противника сбоку, прорезал ударную группировку противника насквозь, оставив за собой почти десяток плазменных шаров.
Удар, отход, разворот и заход на групповую цель с другого ракурса. Земляне играли с генаями, как кошка с мышами, то беря направление на вход в фарватер, то убегая, когда удавалось оторвать от засадной группы еще несколько кораблей противника.
– Кажется, получается, – бодро сообщил Зальцберг, в очередной раз оттягивая "Волкодавы" от аномалии.
Павел представил, как далась другу эта показная бодрость, и хмыкнул про себя. Сам Затонов, несмотря на приличную, но заметно меньшую, чем у ведущего нагрузку, был более-менее в норме – стимуляторов должно было хватить еще минимум на пару часов. Не удастся уложиться в это время – придется повторять. А это уже весьма тяжелый откат с большой вероятностью критических повреждений организма – без реанимационной камеры, увы, не обойтись.
– Поехали! Второй этап, – приказал Джастин, выдавая на командный канал векторы движения земным кораблям.
Теперь они не только слаженно били и отскакивали. В половине атак один из "Волкодавов" отрывался от противника с задержкой, вызывая сосредоточенный огонь на себя. Сначала это был майор Бродбент.
– Пятьдесят процентов, – хладнокровно проинформировал Джеймс состояние щитов своей машины на момент выхода из-под вражеского удара и пристроился к группе.
Следующим изобразил потерю ориентировки сам Зальцберг, метаясь под выстрелами генаев.
– Тридцать пять! – пытаясь отдышаться, выдавил Джастин и вновь принял командование у Затонова.
Они еще несколько раз повторили этот смертельно опасный номер, пытаясь заставить противника поверить в постепенный рост ошибок у землян при выполнении маневров. И планомерно сокращая ударную группу генаев.
– Прорыв! – пришла очередная команда. – Они, кажется, не расчухали.
"Волкодавы" опять ударили по засадной группе и откатились. Теперь уже Стайн изобразил ошибку. Оторваться от наседавших преследователей ему удалось с трудом.
– Двадцать пять процентов, – глухо прозвучал голос капитана.
Если бы Стайн подал полную мощность на генераторы тяги, то уйти от генаев, пользуясь целеуказаниями товарищей, получилось бы с легкостью. Но показать все возможности "Волкодава" ему было категорически запрещено спланированной Зальцбергом стратегией боя. Узнай противник реальную максимальную скорость новых тяжелых истребителей землян, то никогда бы не осмелился ослаблять засадную группу у входа в фарватер. Сгрудились бы в этом случае все генаи около аномалии под защитой главных калибров семи имеющихся у них здесь корветов и спокойно дожидались помощи, наверняка уже посланной из других солнечных систем. А так, видя якобы только чуть-чуть превосходящих их по скорости землян, все чаще ошибающихся, раз за разом наращивали атакующий ударный кулак, постепенно ослабляя засадный ордер.
– Парни сосредоточились! – скомандовал Джастин, и "Волкодавы" опять повернули на противника, в этот раз плотно прижавшись друг к другу и объединив щиты в общую систему. Тяжелые истребители шли напролом, не обращая внимания на огонь врага – засветить соединенную мощь защиты землян относительно слабые пушки генайских истребителей не могли.
– Клюнули! – обрадовано заорал Стайн, первым заметив начавшую разгоняться шестерку корветов.
– Это еще вопрос, – философски отреагировал майор, – взгляни в направлении тридцать два, тринадцать, ноль девять.
– Армада! – воскликнул капитан, выведя на боковой монитор указанный сектор.
"Похоже, приплыли…" – тяжело вздохнул про себя Павел. Пока еще далеко, относительно медленно – непрерывная стрельба из гравитационных пушек не позволяла использовать геперпространственные двигатели – но неудержимо накатывало огромное количество – больше тысячи – вражеских кораблей. Весь тот сектор на обзорном экране окрасился в ядовито-красный цвет от многочисленных отметок вражеских целей. Стянули вообще все имеющиеся в этом районе космоса боевые корабли?
– Но мы-то все равно успеваем, – хладнокровно сообщил Зальцберг, успев просчитать время, необходимое для прорыва к фарватеру. – Еще двадцать секунд – корветы как раз выйдут на дистанцию главного калибра – и рывок в сторону на полной скорости, с немедленным последующим огибанием ударной группы. Приготовились! – секунды тянулись выматывающе медленно. – Внимание, готовность к снятию ограничителей! – приказал Джастин и начал короткий отсчет: – Три, две, одна – начали!
Замедлившееся, кажется, время вдруг неудержимо рванулось вперед. Корветы противника успели дать сосредоточенный залп, но, не ожидая стремительного рывка "Волкодавов", промазали из-за малого упреждения. Земляне, обойдя на запредельной для врага скорости тяжелые корабли, уже мчались навстречу заметно оскудевшей засадной группе: всего один корвет и около семидесяти истребителей.
– Приготовиться к пуску торпед, – приказал подполковник Зальцберг. – Все на корвет.
Павел еще раз проверил установку целей у тяжелых "Шершней" нового образца – земные конструкторы очень постарались, готовя весьма неприятный сюрприз противнику.
– Внимание… залп! – скомандовал Джастин.
Торпеды – по восемнадцать штук с каждого "Волкодава" – рванули впереди тяжелых истребителей каждая по своей замысловатой траектории, беспрерывно дергаясь в разные стороны и сбивая прицел противнику. Выйдя на дистанцию прицельного выстрела зенитных турелей врага – подавляющая часть генаев мазала, не успевая отреагировать на рывки юрких стремительных "Шершней", но все-таки, строго по закону больших чисел, все семьдесят два маленьких аппаратика были накрыты вражеским огнем – торпеды окрасились сполохами огня – у них были индивидуальные генераторы защитного поля! – и продолжили атаку на корвет. Электромеханическое наведение по последнему засеченному сенсорами положению цели – такого противник никак не ожидал. Раньше на торпеды никто и никогда защиту не ставил – толку от нее, если примитивная система наведения слепла после первого же попадания. Но никак не в этот раз! Конечно, массированный огонь такого большого количества зенитных турелей все-таки сбил почти все торпеды, но три из них успели подойти на достаточное для эффективного подрыва расстояние. Три шестидесятимегатонных ядерных боеголовки взорвались в жалкой полусотне километров от никак не успевающего удрать корвета.