Несмотря на это расчленение, рост и развитие цивилизации не остановились, индийские, аравийские и африканские товары продолжали пользоваться большим спросом. Однако вопрос о том, по каким путям пойдет восточная торговля, стал одним из больных вопросов политики эллинистического мира. Монархи Сирии желали монополизировать ее для себя, цари Египта делали все от них зависящее, чтобы направить ее через свои владения и превратить Александрию в крупный перевалочный пункт. Аравийская пустыня приобрела первостепенное значение. Сначала Антигон Одноглазый и его сын Деметрий, завладев Петрой, пытались заполучить прочный плацдарм в Северной Аравии. Затем Селевкиды, цари Сирии, и Птолемеи, цари Египта, мечтали приобрести полный контроль над аравийскими караванными путями (см. рис. III).
Однако ни Александр, ни его преемники не в силах были завоевать Аравию; да и теперь ни англичане, ни французы даже при помощи аэропланов и бронированных автомобилей не в силах сделать это. Однако сегодня там, где бессильно оружие, работает дипломатия. Так было и в эллинистическую эпоху. Пока Селевкиды Сирии твердо контролировали Месопотамию, а Птолемеи Египта — Финикию, Палестину и Заиорданье, создалось нечто вроде entente cordiale. В результате Восточная Аравия и караванный путь через Иранское плато отошли к Селевкидам, а западный путь и африканская торговля — Птолемеям. В Месопотамии Селевкиды основали Селевкию на Тигре, которая под влиянием караванной торговли превратилась в один из крупнейших городов мира; на западе — Антиохия на Оронте и два ее морских порта — Лаодикея и Селевкия в Пиерии стали не менее крупными портовыми городами. Та же караванная торговля привела к тому, что Сел ев ком I и Антиохом I было основано большое количество городов на пути из Селевкии в земли герреев, а также из Селевкии на Тигре на Восток. И наконец, торговые соображения вынудили Антиоха III предпринять свой неудачный поход для покорения герреев. С другой стороны, Александрия обязана своим развитием западной дороге и ее ответвлениям в сторону Индии и Африки. Тому же самому влиянию обязано появление нескольких портов на аравийском и большое количество портов на египетском побережьях Красного моря. К этому следует также добавить попытку Птолемея II Филадельфа подчинить или, по крайней мере, изолировать Петру.
С конца III в. до н. э., и особенно во II и I вв. до н. э., обстоятельства вновь изменились. Затем, после затяжной и кровопролитной борьбы, Селевкиды вынуждены были окончательно уйти из иранских стран и даже уступить Месопотамию парфянам. Тем не менее взамен от безнадежно ослабевших Птолемеев они получили их восточные провинции — Палестину и Финикию. Затяжная борьба Сирии с Парфией подорвала наладившуюся караванную торговлю через Иранское плато и Персидский залив, а захват Парфией Месопотамии нанес ей еще более сильный удар. Владычицей этих путей стала Парфия, которая так никогда и не превратилась в сильное или централизованное государство. Она никогда не переставала мечтать о захвате всей Сирии, и поэтому борьба за Евфрат приобрела постоянный характер.
Не удивительно, что поздние Селевкиды утратили интерес к восточным караванным путям через Парфянскую державу и всячески старались освободиться от парфян. Они пытались, насколько это было возможно, направить торговлю Индии и Аравии по другим путям. Пути были не новы; с незапамятных времен по ним велась индо-египетская торговля, направляемая через западную Аравию как в Египет, так и в Палестину и Финикию, Тем не менее Селевкиды пытались создать новое направление в этой торговле — исключительно в Финикию и Сирию, вместо того, чтобы везти товары в Египет.
Рис. III Люди и верблюды в Южной Аравии: 1 — погребальная стела некоего Игли, сына Саадлати Курана. На верхней части — эпитафия на сабейском языке. Первая полоса занята фигурой покойного, изображенного пьющим вино и слушающим музыку в загробном мире. Вторая полоса изображает его деяния: он запечатлен верхом на коне в роскошной одежде — длинном «бурнусе» и типичном головном уборе (современная кефия). Его лошадь богато убрана. В правой руке у него копье, а перед ним — верблюд. Игли изображен возвращающимся из похода. (Лувр, Париж) (Corpus Inscriptionum Semiticarum, IV. 2, N 445); 2 — погребальная стела некоего Ауасили, сына Заббаявита. Сабейская надпись. Изображен сабейский дромадерий во время похода верхом на своем верблюде. (Бомбейский музей) (Corpus Inscriptionum Semiticarum, IV. 2, N 698); 3 — маленький бронзовый верблюд с сабейской надписью. Вотивный дар богу Вадду. (Британский музей, не опубл.); 4 — маленькая бронзовая лошадь с сабейской надписью, посвященная неким Лахиатети солнечному божеству Дхаат Бакдани. (Оттоманский музей, Константинополь) (Corpus Inscriptionum Semiticarum, IV 2. N 507, Р. 15)