– Пожалуйста, не надо! – прошептала я, подойдя к нему.
– Хорошо. – Он притянул меня к себе. – Мы прекратим игру. Но ты кое-что должна будешь сделать.
– Согласна.
– Убей их. – Лучезарно улыбаясь, мужчина ткнул дулом в женщину с близняшками.
– Киллиан…
– Что, Ангел мой? – он прищурился. – Я их убить не могу – сама взяла с меня слово! Но эти жизни – цена окончания игры. Так что у нас дилемма. Я поступлю, как обожаемый тобой Драган – приму любое твое решение!
– Киллиан, нельзя менять одну жизнь на другую! – я разрыдалась, уронив голову на грудь.
– Отчего же? – приставив пистолет к виску улыбающейся старушки, мужчина приподнял одним пальцем мой подбородок и повернул голову в ее сторону – одновременно нажав на курок.
Кровь вперемешку с мозгами и кусочками костей покрыла шахматную доску и стоявших рядом людей. Старушка медленно осела на нее в полнейшей тишине – никто не издал ни звука.
– Уберите это месиво, – Киллиан кивнул на черно-белые квадраты. – И бабку. Странно, откуда столько мозгов? Думал, они у нее усохли давно.
– Прекрати. – С трудом разжав губы, прошептала я.
– Только ты можешь это прекратить. Или продолжим играть.
Вибриссы затрепетали. Мои глаза пробежались по уже очищенной «доске». Шах и мат в пять ходов. Но на третьем я открою дорогу этому монстру и проиграю. Других вариантов нет. И он это знает. Наши глаза встретились.
– Именно, дорогая. – Киллиан вновь достал пистолет. – Могу дать тебе время попрощаться.
– Не смей! – прорычала я, встав между ним и людьми.
– Что, прости? – он поперхнулся и подошел вплотную ко мне.
Кончики его ушей заалели. Жилка от виска ко лбу вздулась. Морщины пробороздили высокий лоб. Между бровей пролегла глубокая складка. Взгляд стал жестким. Но в моей душе больше не было страха. В ней что-то росло, ширилось, набирало силу, чтобы развернуться во всю пока еще не изведанную мощь.
По телу волной разлилось напряжение. Кончики пальцев покалывало. Кровь отлила от головы, что стала воздушно-пустой, ноги онемели и перестали ощущаться. Все тело наполнилось восхитительной невесомостью. Позади словно бушевал пожар – я ощущала его спиной.
– Да как ты смеешь! – прошипел Киллиан, сжав мое горло.
В тот же момент меня за макушку дернуло вверх, словно раскрылся парашют. Тело вздрогнуло. Золотистое сияние контуром пробежалось по нему. Мощная золотая вспышка из-за спины упругой волной ударила по мужчине, отбросила, как куклу, и впечатала в стену.
Покосившись вбок, я увидела их. Всего на мгновение, прежде, чем они пропали. Сотканные из мельчайших пылинок света. Мои Крылья.
Пошатнувшись, я едва устояла на ногах. Рев Киллиана отрезвил меня. Он надвигался, как раненый бык. Вновь сдавив горло рукой, он приподнял мое тело над полом, полыхая гневом.
– Крылья?! – мужчина оскалился, показав хищные, почти вампирские, резцы. – Ну, и где же они, Саяна?!
Сама хотела бы знать! Как эта опция вообще работает?..
Подтащив к окну, Киллиан распахнул створки и наполовину высунул меня наружу.
– Ну, лети же, Ангел! Давай!
Бешенство в его глазах перепугало меня до смерти. Извернувшись, я пнула мужчину в живот, ребром ладони ударила со всей силы по смертельной точке в месте сочленения нижней челюсти и уха, получила спасительную секунду, кошкой извернувшись, выскользнула из рук разъяренного Киллиана и без всяких крыльев взлетела на подоконник.
– Саяна!!!
– Не подходи! – дрожа всем телом, я отступила на карниз.
Железо под ногами протестующе изогнулось и заскрипело, обещая в любой момент отправить меня в полет – в кусты жимолости у стен замка. Держаться было не за что.
– Я не трону тебя, поверь! – прошептал мужчина, протянув руку. – Спускайся, все будет хорошо! – в его глазах я увидела страх.
Лист железа под ногами заходил ходуном, вырываясь из креплений.
– Саяна! – вскочив на подоконник, Киллиан схватил меня в последний момент.
Мы проводили глазами медленно падающий вниз карниз и молча слезли на пол комнаты. Перед глазами все поплыло и закачалось.
– Саяна! – мужчина подхватил мое падающее тело, побледнев. – Что с тобой?
– Ты не Ангел, ты Дьявол! – прошептала я и с облегчением нырнула в спасительное забвение.
Открывать глаза не хотелось. Усталость давила на веки. Спала бы и спала еще. Но рука, поглаживающая щеку, вариантов не оставляла. Потому что принадлежала Киллиану.