— Вот когда судьба моего дорогого сыночка будет устроена, я смогу подумать и о себе. На собственной жизни тоже нельзя ставить крест. Привлекательной женщине никогда не поздно встретить свою любовь.
Неожиданный поворот. Неужели миссис прибыла из туманного Лондона на родину, чтобы приискать подходящего жениха?
Но нет, оказалось, жених уже найден и ждет не дождется возможности воссоединиться с русской красавицей. Миссис Десни даже предъявила нам фотографию некоего господина с мощной английской челюстью, щеточкой усов, колючими глазками и большими залысинами.
— Мой дорогой друг, я бы сказала, интимный друг, — миссис Десни сделала многозначительную паузу. — Мистер Волпи, человек глубокой порядочности и необыкновенных душевных качеств. Только благодаря его заинтересованной помощи я спокойна за свою лавку, оставшуюся без хозяйского глаза…
Пить кофе мы перешли в гостиную. Миссис Десни извлекла откуда-то позолоченную пудреницу, щедро украшенную россыпью крупных стекляшек, и изящно припудрила свой огромный лиловый носище.
Утомительный вечер подходил к концу. Варсонофий сиял от гордости, представив нам свою английскую матушку, а матушке, в свою очередь, — собственных светских знакомых.
Теперь я уже не сомневалась, что мамаша Десни — не тот монстр, который организовал охоту за состоянием графини Терской. Но в этом стоило убедиться, ведь ничего нельзя оставлять на волю случая…
Уходя, миссис Десни попросила меня и впредь не отказывать ее сыночку в покровительстве, которое я с такой щедростью расточаю… Я пообещала помочь Варсонофию в случае нужды.
Что ж, если нашего пиита посадят в тюрьму, я сдержу слово и принесу ему пару яблок и калачик…
Глава 15
Новые документы в синей папке. — Диспозиция сражения с доктором Шёненбергом. — Я симулирую тяжелую болезнь. — «А ну как у бедной барышни пальчик на курке дрогнет?» — Добрый и злой гении. — Мужчина, способный вложить в свои действия столько души… — «Вы хотите, чтобы я сам подписал себе приговор!» — Два покушения на врача и их случайная жертва. — «Бедная бабушка! Она была такой славной». — Четыре рюмки валерьянки и графин коньяка.
Следующим пунктом в планах нашего Клуба стояла беседа с врачом старой графини и получение от почтенного эскулапа достоверных показаний об обстоятельствах смерти старушки.
С утра все участники акции собрались у меня. Михаил принес большой конверт с собственноручно записанным подробным рассказом обо всех обстоятельствах подмены настоящего Михаила Хорватова на подставного, с приложением всех имеющихся у него документов, включая нотариально заверенный перевод выписки из истории болезни, выданной ему в английском лазарете.
Присовокупив все документы к нашему собранию и спрятав синюю папку в сейф, мы приступили к обсуждению диспозиции сегодняшнего сражения с врачом.
Было решено, что мужчины спрячутся в дальней комнате и будут сидеть там, пока я не дам условный сигнал — дерну шнур сонетки для вызова слуг. Тогда придет их черед выступить на сцену.
Маруся же все время будет рядом — она встретит доктора, проводит его в мою спальню, войдет вместе с ним, задавая участливые вопросы, и останется возле моей постели.
Я в нежном белом пеньюаре улеглась в кровать, кашляя, как чахоточная больная в последней стадии — требовалось время, чтобы войти в образ.
Шура была отправлена к доктору с запиской от меня и устным указанием слезно просить его о визите к не в шутку занемогшей барыне самых честных правил.
Андрей и Михаил заняли свой пост в комнате для прислуги, куда я сердобольно отправила сигары и графинчик с коньяком, чтобы мужчины могли скрасить ожидание и сохранить кураж.
Через сорок минут в моем доме появился доктор Шёненберг, лечивший дам из московского «хорошего общества», в том числе и покойную графиню Терскую.
— Здравствуйте, доктор! — Маруся, согласно плану, любезно встретила Шёненберга. — Спасибо, спасибо вам, что вы так быстро пришли по нашему вызову!
— Это мой долг, мадемуазель!
Я была уверена, что, получив записку от меня, доктор Шёненберг прямо-таки бегом побежит исполнять свой долг! Моя кредитоспособность ни у кого не вызывала сомнения, вдова Лиховеева-Ростовцева — это вам не вдова Здравомыслова, которой можно и отказать, презрев всякие рассуждения о долге…
— Счастлив видеть вас, мадемуазель Мари! Мы ведь не встречались с того печального дня, я говорю о похоронах графини… Прошу простить, что напомнил вам об этом горьком событии. Вы великолепно выглядите, мадемуазель Мари, приятно смотреть на юную даму, олицетворяющую представления о здоровой, цветущей девице…