Для данной работы представляют повышенный интерес исследования, посвященные спецслужбам и органам политического сыска Белой Сибири. Так, в диссертации А.А. Реца рельефно показана зависимость работы белогвардейской контрразведки от внутренней политики антибольшевистских правительств, проанализировано несовершенство системы государственного и военного управления. В то же время вне поля зрения историка оказалось такое важное направление работы контрразведки, как противодействие советскому и иностранному шпионажу. Кроме того, хотя работа и называется «Формирование и функционирование органов контрразведки, военного контроля, МВД антибольшевистских правительств Сибири», фактически освещает лишь деятельность военной контрразведки — государственная охрана хоть и упоминается в ней неоднократно, но лишь вскользь; автор даже не разобрался в ее структуре, говоря о параллельном существовании некоего Департамента государственной охраны и особого отдела Департамента милиции МВД{18}.
В статье В.Ж. Цветкова впервые обобщенно рассмотрены организация, структура, задачи и методы работы спецслужб всех белогвардейских режимов. В публикации представлены интересные примеры организации разведки и контрразведки в условиях разлаженного государственного аппарата, в сложной обстановке военного времени{19}. Анализ конкретных операций, специфика их подготовки и проведения остались за рамками исследования.
В основном же историография по данной теме носит ярко выраженный региональный характер. Наиболее полное отражение в научной литературе получили контрразведывательные органы белогвардейских правительств и армий на востоке страны, что объясняется и большей масштабностью их деятельности, и более широкой источниковой базой, включая как комплекс архивных документов, так и воспоминания участников событий. Данной проблематике посвящены работы Н.В. Грекова{20}. Ю.Н. Ципкин в своих статьях осветил борьбу спецслужб с коммунистическим подпольем на Дальнем Востоке{21}.
Исторический очерк И.В. Голоскокова впервые представил широкой общественности ранее неизвестного военного разведчика, ученого и педагога, 2-го генерал-квартирмейстера Ставки А.В. Колчака генерал-майора П.Ф. Рябикова{22}.
В отличие от контрразведки, политической полиции колчаковского режима — государственной охране — историки почти не уделяли внимания. Исключение составляют отдельные статьи Н.В. Грекова, С.П. Звягина и Н.С. Ларькова с весьма отрывочными сведениями{23}. При этом из неопубликованных архивных документов ими использовались в основном материалы отдельных региональных архивов (а именно, госархивов Новосибирской и Томской областей и архивов УФСБ по Омской и Томской областям и по Красноярскому краю), тогда как основные материалы по теме сосредоточены в Государственном архиве Российской Федерации, и прежде всего в фонде Департамента милиции Российского правительства А.В. Колчака, из которого лишь Н.В. Греков использовал в своей статье одно-единственное дело.
В историографии русского зарубежья белогвардейские спецслужбы не стали специальным объектом внимания со стороны историков и участников Гражданской войны. Отчасти это объясняется тем, что документы, хранившиеся в Русском зарубежном историческом архиве (РЗИА) в Праге, в межвоенный период оставались недоступными для исследователей. «Необходимо подчеркнуть, что Р.З.И. Архив является в настоящее время и останется в ближайшие годы учреждением, которое лишь собирает документы и предохраняет их от возможной гибели, — писал в 1938 г. директор архива Я. Славик. — Еще не пришло время для выполнения Р.З.И. Архивом второй своей задачи — быть сокровищницей исторических материалов, открытой для исследователей»{24}. Но все случилось иначе. По окончании Второй мировой войны, в 1948 г. архив был вывезен из попавшей под контроль СССР Чехословакии в Москву.
Следует также принять во внимание, что у эмигрировавших профессионалов спецслужб Российской империи и Белого движения, находившихся в поле зрения внешней разведки ОГПУ — НКВД, были основания опасаться мести со стороны советских спецслужб{25}.