Глаза Джулиана остались жесткими, но рот искривился в ухмылке.
— Никто, — процедил он, — не может заставить меня чистить за собой ночной горшок и уйти безнаказанным. — Он посмотрел на письменный стол и подошел к нему. Его взгляд был сосредоточен на книге ядов. Убрав нож в ножны под пальто, он снял стеклянный плафон с ближайшего фонаря и усилил пламя.
Мэтью смотрел на него со смесью ужаса и восхищения, а Джулиан меж тем, взяв в руки книгу, начал методично отрывать от нее страницы и подносить их к огню.
— Эта книга не должна существовать. Ты знаешь это не хуже меня, — строго сказал он, когда бумаги свернулись и почернели, испуская струи коптящего дыма. Джулиан выпустил тлеющие страницы из рук, прежде чем огонь успел лизнуть его пальцы, затянутые в иссиня-черные печатки. Пепел серыми снежинками ложился вокруг тела доктора. — Ничего не говори, Мэтью, просто стой, где стоишь. Будь паинькой, — хмыкнул он, сжигая остальные страницы.
Когда был сожжен последний лист и хлопья пепла присоединились к своим собратьям на полу, Джулиан раскрыл пустой переплет книги ядов и почти с благоговением положил его на обескровленное лицо Файрбоу.
— Вот и все, — торжественно возвестил он.
— Ты ведь затем и пришел? Чтобы убить его? — спросил Мэтью.
В ответ — еще одна усмешка.
— Виноват.
— Ты понимаешь, что Профессор разорвет тебя на куски?
— Нет, если не найдет меня. — Выражение глаз Джулиана чуть смягчилось, хотя и оставалось немного настороженным. — Я договорюсь с МакБреем у западных ворот, с ним это будет легче всего сделать. Потом нужно будет взять лодку — хорошую лодку, а не то позорище, которое мы реквизировали в Аддерлейне. — Он слабо улыбнулся. — Это на случай, если тебе интересны мои планы. Ты ведь любопытен, Мэтью, тебе все интересно.
Мэтью молчал.
Джулиан взглянул на него, и на миг его взгляд показался затравленным.
— Как странно, — задумчиво сказал он, покачав головой, но развивать эту мысль дальше не стал. Вместо того он внимательно вгляделся в лицо бывшего напарника. — Мэтью, ты… ты ведь никому не скажешь, куда я направился?
— Нет. Конечно, нет.
— Я знал, что могу на тебя положиться. Потому что ты хороший человек, Мэтью. — Джулиан чуть вздернул подбородок, в глазах заплясали желтые огоньки. — Хотя, будем надеяться, что-то плохое тебе передалось. Оно понадобится тебе в твоем будущем деле. И, надеюсь, оно спасет тебе жизнь. Удачи!
Мэтью кивнул. Он был потрясен резней, свидетелем которой только что стал, поэтому не мог найти достаточно красноречивых слов для прощания. К тому же… в какой-то мере Файрбоу уже не казался ему таким бездушным человеком, он даже стал ему по-своему дорог.
Но Мэтью понимал, почему Джулиан так поступил. Спасение Берри было, несомненно, добрым делом Файрбоу. Но со временем с помощью книги ядов Джонатана Джентри он продолжил бы удерживать жителей Прекрасного Бедда в наркотической тюрьме, а возможно, взялся бы и за эксперименты похуже. Теперь же…
Теперь «Прекрасной Могиле» предстояло узнать, каково жить без ядов и наркотиков Джентри. А это, безусловно, сулило существенные перемены.
Да, Джулиан поступил жестоко, но верно. Особенно с книгой, потому что она действительно не должна была существовать. Действовал ли Джулиан во благо человечества или в угоду собственному эгоизму — оставалось вопросом, и вряд ли он когда-нибудь даст на него ответ.
— И тебе тоже, — выдавил Мэтью. — Удачи, я имею в виду. Куда ты отправишься?
Несколько секунд Джулиан размышлял, стоит ли рассказывать об этом. Затем кивнул и улыбнулся:
— Собираюсь отплыть в Бристоль. Как можно скорее.
Мэтью приподнял брови.
— Как ты собрался грести? Твои ребра…
— Выдержат, — Джулиан махнул рукой. — А если тебе вдруг станет интересно, как у меня дела, — он чуть помедлил, — будь уверен, что я всегда… всегда смогу начать все с чистого листа. Завтра.
С этими словами Джулиан Девейн повернулся и вышел за дверь, оставив Мэтью в одиночестве в прекрасной лаборатории «Прекрасной Могилы» с лужицей крови злосчастного Лазаруса Файрбоу, растекавшейся вокруг его ботинок.
Глава тридцать седьмая
— Давай зайдем в «Старую Клячу» и промочим горло, — предложил Хадсон.
Это предложение было встречено стоном.
— Я больше и шагу не могу ступить! Ты меня сегодня почти убил!
— Чепуха! Неужели тебе не хочется выпить перед сном?
— Нет. — Хью Гинесси переместился из своего полулежачего положения на софе. — И тебе тоже не следует.