- Ну, нет, - отмахнулся Глэйд. - Как ты это себе представляешь? Это дьявольски хитрая бестия, Джон, почти разумная... Но не сверхъестественная. В конце концов, это всего лишь компьютерная программа.
- Всего лишь, - вздохнул Корин. - Вот бы еще раздобыть того гения, который ее написал...
- Джон, только четыре человека в мире способны были проделать такую работу .
- Были?
- Да, потому что одного из них - Боба Пратта - нет в живых, он повесился год назад. Второй, не буду скромничать - я. Но я этого не делал.
- А остальные?
- Тоже американцы, по совпадению. Барни Каммингз, до последнего времени он работал в Силикон-Вэлли. И Родж Купер... О нем я давно ничего не слыхал.
Корин поставил чашку на стол подальше от электронных нагромождений.
- Почему ты так уверен, что...
- Понимаю, - усмехнулся Глейд. - Почему только четверо? Джон, компьютерный мир на высшем уровне страшно узок. Способных программистов миллионы. Талантливых значительно меньше. Гениальных - единицы, так же как гениальных писателей или музыкантов, а их имена знают все, правда? Но даже не это главное. У каждого программиста есть свой неповторимый почерк, Джонни. И я готов чуть ли не под присягой утверждать, что "Зверя" создал либо Каммингз, либо Купер...
- Однако и в Америке, и в других странах могут быть те, о которых ты ничего не знаешь...
- С аналогичным почерком? Ну... - Глэйд развел руками. - Какие-нибудь секретные лаборатории... Военная промышленность... - он лукаво посмотрел на Корина. - Как я могу говорить о том, чего действительно не знаю, Джон? Только учти, когда будешь искать - одиночке тут не справиться. Можно написать программу... Но кто подскажет тебе, как она воздействует на организм человека? Нужны масштабные исследования, нужна банда врачей...
Корин взял диск и опустил его в карман.
- Ты уже рассказал о "Звере" Шеннону? - осведомился он.
- Нет, Крис еще не вернулся из Нью-Йорка, и я... Что с тобой, Джонни?
Ключевое слово "Нью-Йорк" вызвало у Корина асссоциацию с другим ключевым словом - ПОКУШЕНИЕ. Из области догадок факт покушения на Коллинза перешел в сферу доказанных предположений. ОНИ хотели убить Фрэнка... И очевидно, им известно, что он жив (во всяком случае, это не так трудно установить). Они не остановятся... Что стоит убийце проникнуть в госпиталь Сент-Пол, отключить аппарат искусственного дыхания? А Коллинз там один, без охраны... Да, в Нью-Йорке Крис Шеннон, но он занят собственным расследованием и не может без конца торчать в госпитале.
Нет смысла звонить в полицию и требовать охраны для Коллинза... Что Корин им расскажет? Фантастическую сказку о компьютерной программе-убийце? Надо ехать, срочно возвращаться в Нью-Йорк. Возможно, уже поздно. Но Корин не вправе пренебрегать и ничтожным шансом спасти Фрэнка.
Торопливо попрощавщись с Биллом Глэйдом, он пулей вылетел из логова (или берлоги) опешившего компьютерного гения.
9.
Химкинский гидроузел
8 августа 1998 года
3 часа утра
Неоднократные рекогносцировки и сбор сведений позволили группе Али Хасана обзавестись ценной информацией. Выяснилось, что года два тому назад плотину охраняли всего два вохровца, но положение изменилось. Теперь на проезжей части плотины громоздились два бетонных блока, проход был запрещен с восьми вечера до восьми утра. Милицейские посты находились на самой плотине и у входа в штольню донного водоспуска. Общая численность охраны составляла шесть человек, что беспокоило Хасана.
Они сидели втроем в машине с потушенными огнями - Хассан, Саддам и Гамаль, метрах в ста от символического решетчатого забора с табличками "Вход воспрещен". Отсутствовал доктор Мохаммед, на него возлагалась особая миссия. Сразу после взрыва, назначенного на четыре часа утра, он должен был передать в крупнейшие российские и мировые агенства новостей заявление организации "Пламя Пророка". В заявлении, в частности, говорилось: "В последнее время в средствах массовой информации муссируются слухи о наличии у воинов ислама так называемых чемоданных или рюкзачных ядерных зарядов, то есть компактных атомных бомб. Мы не готовы ни подтвердить, ни опровергнуть эти слухи, но сегодняшняя акция призвана показать, что мы владеем не менее мощным оружием. Это взрывчатое вещество при эквивалентной поражающей способности имеет меньший объем и к тому же не радиоактивно, так что его невозможно засечь в аэропортах соответствующими детекторами. Взрыв Химкинской плотины - доказательство и предупреждение, за которым последуют уже серьезные действия..."
Далее шли наглые угрозы (взрывы в центрах мировых столиц, на атомных электростанциях, военных базах). Конкретных требований пока не выдвигалось. В намерения организации "Пламя Пророка" входило сначала парализовать мир ужасом, а затем свысока диктовать любые условия любому правительству.
Машина террористов притаилась в темноте там, где заведомо не могла привлечь ничьего внимания. Прожекторы на плотине были направлены в другую сторону, да и охранники вели себя весьма беспечно. Двое небрежно перебрасывались репликами у входа в штольню, остальных вообще не было видно. Вероятно, они спали в жилом вагончике, так как будка возле штольни также пустовала.
- Пора, - сказал Хасан, бросив взгляд на часы.
Саддам опустил оконное стекло и выставил в окно обезображенный глушителем ствол. Тончайшее перекрестье ночного прицела легло на силуэт затылка первого охранника. Выстрел прозвучал настолько тихо, что его едва расслышали даже в машине. Второй охранник импульсивно повернулся к внезапно упавшему товарищу, и пуля Саддама вошла в его правый висок.
- Путь свободен, - пробормотал Али Хасан.
Саддам кивнул и мысленно прибавил два к восемнадцати. Теперь на его счету двадцать трупов. Спустя минуту их станет двадцать четыре.
Трое вышли из машины и бесшумно двинулись к жилому вагончику. Им не пришлось перелезать через забор, они попросту обошли преграду по берегу реки Химки. Гамаль нес чемоданчик со снаряженным взрывным устройством на боевом взводе.
Догадка Али Хасана полностью подтвердилась. Четверо охранников безмятежно храпели на койках, не удосужившись запереть дверь. Приборы ночного видения не понадобились: отсвета прожекторов хватило Саддаму, чтобы хладнокровно застрелить всех четверых. Он и здесь не отступил от неизменного принципа: одна пуля - один человек.
- Не думал, что это будет настолько просто, - слегка разочарованно проговорил Хасан, разглядывая мертвые тела. Операция развивалась так гладко, что если бы Али Хасан был христианином, он бы перекрестился. Его не мучили знакомые шпионам предчувствия и суеверия насчет благополучного начала, потому что он не был и шпионом. Он был терминатором, роботом смерти, а роботам несвойственны иррациональные эмоции.
Покинув вагончик, террористы вошли в штольню, скупо освещенную дежурными лампами. Метрах в десяти от входа Хасан остановился.
- Здесь, - сказал он.
Гамаль установил чемоданчик с радиоуправляемым детонатором, и трое беспрепятственно вернулись в машину. Хасан отогнал ее на километр - отсюда можно будет полюбоваться фейерверком, не подвергая себя опасности, и преспокойно убраться восвояси.
Огонек радиопередатчика подмигивал на коленях Али Хасана. Гамаль достал телефон, чтобы непосредственно после взрыва связаться с доктором Мохаммедом и санкционировать передачу заявления.
Часовая стрелка застыла на цифре четыре, минутная приближалась к двенадцати, секундная описывала последний круг.
- Во имя Аллаха, - прошептал Хасан и нажал кнопку.
10.
Нью-Йорк
5 сентября 1998 года
Вечер
Корин быстро шагал по коридору второго этажа госпиталя Сент-Пол к палате Коллинза. Ему уже сообщили, что ничего необычного с пациентом отделения интенсивной терапии (куда Коллинза перевели из реанимации) не произошло, и у Корина отлегло от сердца. "Состояние тяжелое, но стабильное, - сказали ему, - ненадолго приходил в сознание. Поговорить?! И думать забудьте!" Но ни слова о каких-либо посетителях (кроме Шеннона) и тем более покушениях.