Более всего важна в Briefve et facile instructions трактовка отношений между мужчиной и женщиной. Кокетство позволительно, если предполагается, что оно приведет к браку, равно как и любовные письма. Прошло всего четыре года, с тех пор как Франциск Сальский поразил всех, допустив использование косметики и танцев в своем «Введении в благочестивую жизнь» (Introduction cl la vie dévote) и включив в эту работу главу «О непорочности брачной постели» (De I’honnêteté du lit nuptial). Это был еще один пример гуманизации последовательно антисексуальной духовной доктрины позднесредневекового католицизма, а также зарождения веры в то, что инстинктивные, природные стремления могут привести к обретению добродетели. Подобное направление мыслей было основной характерной чертой процесса изменения системы ценностей, имевшего место во французской культуре.
«Наставление христианина» (Instruction du chrestien), которое Ришелье написал в 1618 г., по преимуществу является руководством для проповедников и касается важнейших вопросов христианской жизни. Те, которые касаются веры, изложены в учениях апостолов, а те, которые касаются поведения, — в десяти заповедях и предписаниях церкви. В работе показано, как христианин может получить от Господа силу, для того чтобы следовать всем этим нормам. В основе этого лежат богословские представления о том, что во власти человека, с помощью Божьей благодати, определить свою участь после смерти.[64]
В 1618 г. дю Плесси, верный евхаристическому благочестию Католического возрождения, также подчеркивал важность частых причащений, решительным защитником которых поначалу и столь же решительным противником впоследствии был Сен-Сиран. Дю Плесси также заботился о распространении идеи верности Святому Причастию, что было характерно для знаменитого монастыря Пор-Рояль под управлением Себастьена Заме, до того как обязанности исповедника в нем принял на себя Сен-Сиран.[65] Заме также основал женский монастырь, известный как Общество Святых Даров.[66] Частые причащения и неотделимая от этого верность Святому Причастию ярко окрашивали общественные аспекты церковной жизни возрождения и были среди тех атрибутов, которые впоследствии янсенистское благочестие будет отвергать.
Поначалу не справившись с раздражением, вызванным несостоятельностью его попыток привлечь к себе внимание со стороны окружения Марии Медичи, дю Плесси впоследствии смягчил свой подход к подчиненным, в оправдание ссылаясь на свое здоровье. Обаяние и учтивость снова вернулись к нему, восстановилось и уважительное отношение к нему в епархии. Дю Плесси планировал новую атаку, но на этот раз на политическую власть. Его демарш, проведенный, несомненно, под руководством брата Анри, был, как мы теперь можем увидеть, не лишен определенного риска.
В конце 1611 г. дю Плесси попытался добиться избрания себя делегатом от церковной провинции Бордо на ассамблею духовенства, которая должна была собраться в Париже в мае следующего года. Он написал два письма Франсуа де Сурди, кардиналу-архиепископу Бордо, и послал ходатайствовать за себя своего друга Себастьена Бутийе, в то время бывшего каноником Люсонского капитула. Дю Плесси не преуспел в своем начинании, зато сам Бутийе был выбран представителем от низшего клира. Дю Плесси должен был присутствовать в парламенте на судебном процессе, касающемся епархиальных доходов, и в начале 1612 г. снова приехал в Париж. В марте 1612 г. — месяце, в течение которого дю Плесси, как мы знаем, читал проповеди при дворе, — он мог также присутствовать на соборе в Сане, созванном дю Перроном для того, чтобы осудить откровенный галликанизм Эдмона Рише, с 1608 г. главы (синдика) факультета теологии, который активно агитировал за независимость французской церкви от Рима.
По-видимому, дю Плесси пришлось внезапно покинуть Париж, отказавшись от приглашения прочесть проповедь в Лувре в Пасхальное воскресенье, для того, чтобы сообщить об угрозе восстания под руководством гугенотского лидера герцога де Рогана, женатого на дочери Сюлли. Его краткое возвращение в Париж в 1613 г., под предлогом повторного обсуждения с англиканскими священниками условий приема к нему на службу Ричарда Смита, очевидно, дало ему возможность снова появиться при дворе. Вполне вероятно, что он встречался с Кончини. 2 октября 1614 г. Людовика XIII, которому исполнилось тринадцать лет, должны были объявить совершеннолетним на торжественном заседании парламента (lit de justice). Герцог Майенский, последний выдающийся лидер Католической лиги, умер в 1611 г., а граф Суассонский, самый младший из кузенов Генриха IV, — в 1612 г. В конце 1611 г. в возрасте четырех лет умер второй сын Марии Медичи. Вследствие этого ее третий сын, Гастон, родившийся в 1608 г., становился главным претендентом на престол, до тех пор пока Людовик ХШ не обзаведется прямым потомством мужского пола, а Конде, самый непопулярный из принцев крови, — вторым в очереди на трон.[67] Эта ситуация, сохранявшаяся до рождения будущего Людовика XIV в 1638 г., оказала решающее влияние на карьеру Ришелье и его политические методы.
64
Этот взгляд основан на иезуитском толковании благодати, известном под названием (не совсем точным) «молинизм». Бог заранее знает, как поступит человек, воспримет или отвергнет его свободная воля ниспосланную благодать, и дает ему или утаивает ее от него в зависимости от этого
65
Заме (1588–1655), епископ Лангра, когда-то хотел стать ораторианцем и остался в дружественных отношениях с этой конгрегацией. Он был весьма деятельным исповедником монастыря Пор-Рояль, до тех пор пока это положение не узурпировал Сен-Сиран.
66
Общество Святых Даров
67
Изменения имен могут запутать читателя, поэтому стоит напомнить о том, что до 1626 г. Гастон был герцогом Анжуйским, а затем получил более высокий титул герцога Орлеанского. Будучи младшим братом короля, он был также известен как «Monsieur». Упоминаемый здесь Конде — это Анри II де Бурбон-Конде (1588–1646), сын самого старшего из первых кузенов Генриха IV, известный как «Monsieur le Prince». Он был женат на сестре Монморанси, казненного за государственную измену после ботвы при Кастельнодари в 1632 г., и отцом «великого Конде», носившего до 1646 г., когда умер его отец, титул герцога Энгиенского. Граф Суассонский, о котором здесь идет речь, — это граф Карл Суассонский (1566–1612), чей сын, Луи, граф Суассонский, жил с 1604 по 1641 г.