пошёл наповоду у синдиката, а остался самим собой.
"Спасибо тебе, Отто, я постараюсь оправдать твои надежды. Мои друзья разорвут этого спрута, и ты снова будешь свободным", - размышлял я,
создавая для всех иллюзию сомнений и внутренней борьбы, а потом уверенно произнёс: "Call". Эстонец сбросил туза с вольтом открытыми, показывая "партнёрам", что имел действительно сильную карту, однако тайно догадываясь ещё в игре о моём преимуществе. Этот шаг Отто сократил играющих до трёх, сделав меня чек-лидером с активом в почти три с половиной миллиона и большим отрывом от конкурентов.
Гонг прозвучал неожиданно. Накал финала за столом стирал временные промежутки, подчиняя разум и волю игре.
_______________________
1 Стрит-дро - (карт.) четыре карты по порядку до открытия последней карты на столе.
2 Offsuit - (карт. англ.) карты одной масти.
3 Overpair - (карт. англ.) главенствующая пара.
Я видел, как Ева встала со своего места и направилась к выходу из зала, но когда мы с Гордоном оказались в кругу друзей, её не было. Аркадий Борисович, видя, что я ищу Еву глазами, успокоил:
- Миша, турнир уже на исходе, а девушке ещё выступать, ей нужно подготовиться. Да и это к лучшему, она себя с ума сведёт, если останется в зале.
- Ну и сюжетец у вас там - Чикаго! Правда, Джастин, уж точно не для слабонервных? - включилась в разговор Юлька. - Неплохо бы по рядам молоко разносить за вредность.
- Уж лучше виски или коньяк, - не понял советской заботы о трудящихся Джастин.
Перерыв подходил к концу, а Ева так и не появилась. "Видимо, прав был Борисыч, она с организаторами обсуждает детали выступления", - размышлял я.
У меня была уверенность, что за первое место мы сразимся именно с Горданом Грокменом, хоть сейчас впереди его и был англичанин. Постепенно зрители потянулись в зал, кульминация захватывающего зрелища, где за минуты становятся миллионерами, манила и завораживала. Отто, занявший четвёртое место, получил чек почти на миллион двести тысяч евро, а дальше - ещё больше, выходит, есть на что посмотреть.
"Или паночка, или гори всё под музыку"
Весь второй раунд Ева просто перестрадала. Ни один её собственный концерт не уносил столько сил, как эта игра. Она то вставала с места, то закрывала лицо руками, чтобы не видеть той назойливой строчки на табло, и прятала голову в плече Аркадия Борисовича. Вокруг публика тоже слегка бесновалась, активно обсуждая позиции игроков и накал их борьбы на английском, французском, немецком языках. И, конечно, понимая и сочувствуя девушке из России, эмоции которой передавались и им. Кто-то даже упомянул о загадочной русской душе, которая, впрочем, сейчас была как на ладони и вздрагивала, казалось, от каждого движения за столом.
Наконец, прозвучал гонг, приглашая на перерыв. Болельщица направилась к Михаэлю, но чьи-то руки вытащили её из толпы зрителей и оттеснили её хрупкую фигурку от друзей. За спиной стояли два огромных плечистых амбала.
- Неужели, девочка, ты могла подумать, что я забыл твои прекрасные зелёные глаза? -увидела она перед собой лицо Фредерика. - Твои эмоции заслуживают нашего пристального внимания, а забывчивость и невыполнение важной договорённости стоит твоей маленькой жизни.
- Я выполню ваши условия.
- Обязательно! После того, как сделаешь свою работёнку на саксофоне перед публикой после турнира, - принижая значимость Евы в этом бренном мире, прошипел Фредерик.
- Ты под нашим пристальным наблюдением. Не успеешь опомниться, как со своей дудкой будешь ублажаешь менее чувствительного к музыке клиента в обшарпанной комнатёнке дешёвого кафе в Бангкоке.
В ответ Фредерик Робер увидел как заискрили глаза гордячки холодным металлическим блеском, и понял, что в угрозах перестарался.
Ева вошла костюмерную и через некоторое время появилась в концертном платье.
- Поверь мне, мистер Хидли умеет быть щедрым с теми, кто выполняет поставленные задачи, - обескураженный красотой девушки,- попытался всё исправить Федерик.
Ева погасила свой гнев и вернула решимость, обретённую прошедшей ночью. Она спокойно выслушала инструкции о том, где её будет ждать автомобиль после выступления, как ей нужно вести себя в банке и как отвечать на возможные вопросы по столь крупной сумме. И что деньги она должна отдать самому Майклу Хиндли в его машине, номер которой она узнает позже.
"Не рой яму другому, потом тебе же закапывать"
Мы сели на свои места. Количество фишек в стэках заметно поубавилось, организаторы турнира обменяли их, подняв номинал каждой, поэтому стопка в полтора миллиона у Грокмена, занимавшего третью строчку и отстающего более чем на девятьсот тысяч от стэка англичанина, имела весьма скромный вид. Первые пять-шесть раундов никто не рисковал, дело порой не доходило до флопа. Пирамидка американца заметно убывала, съедали обязательные ставки, и он начал нервничать. Он понимал, что надо рисковать, но, видимо, приходила слабая карта, и он после малой ставки противника уходил в "пас". Наконец он коллировал ставку Тронтона. Крупье открыл очередной флоп: разномастные валет, семь, шесть. Грокмен объявил "All in", англичанин не торопился сбрасывать карты, он пристально всматривался в лицо соперника и, пытаясь найти какую-то подсказку, спросил, улыбаясь в рыжие усы:
- Наверно, у тебя две пары, что-то ты больно резво.... А если у меня два валета, не боишься?
- Давай посмотрим, я свой ход сделал, слово за тобой, - невозмутимо ответил Гордон. Время на обдумывание хода подходило к концу, англичанин ещё раз взглянул на свои карты, тяжело вздохнул и сбросил в "пас", тем самым заметно улучшив настроение американца. "Неужели блефовал? Что ж, выдержке позавидуешь", - подумал я, понимая, что с малым стэком другого пути у Грокмена просто нет. Тем временем американец стал играть более агрессивно. Делая приличные ставки или отвечая рейзом на наши, он создавал впечатление наличия у него хорошей карты и "воровал" анте и блайнды, понемногу увеличивая свой стэк.
Игра была на пике эмоций, когда появилась Ева. Приковав внимание публики к себе, она прошла к своему месту. Собранные вверх волосы, обнажая шею, придавали грациозность. Девушка была неотразима в бирюзовом платье, доходящем до середины колена и не скрывающем её стройные ноги, расшитым серебряным бисером с изящным рисунком и тонкой строчкой по декольте. По правому чулку сбоку спускалась вниз тонкая серебряная ниточка к маленькой бирюзовой бабочке, готовой взлететь с ножки, едва хозяйка сделает шаг в красивых туфельках на каблучках. Её сверлили глазами, ещё не веря, что перед ними всё та же впечатлительная зрительница, только теперь её лицо выражало совсем другие эмоции.
Очередной ва-банк американца на префлопе неожиданно коллировал Тронтон, я ранее сбросил свои карты. Англичанин гордо открыл пару тузов против короля и дамы червей расстроенного Грокмена. Первые три карты на столе - валет, семерка червей и десятка треф - кардинально изменили ситуацию. Сохраняя лидерство англичанина, они открыли Грокмену флэш-дро и стрит-дро, давая множество дополнительных аутов¹. Даже в случае выпадения туза он уже играл на стороне американца. Гордон встал из-за стола, внимательно следя за выходящими картами, решалась его судьба. После разочарования при раскрытии карт, флоп дал ему шанс, а значит, надежду. Теперь на Тронтона жалко было смотреть, его взгляд выражал только одно: как можно проиграть с такой картой в "Heads up"². Он напрягся, подался вперед и, облокотившись на локти, следил за крупье. Восьмёрка бубей на тёрне не изменила ситуации, напряжение возрастало. Крупье бесстрастно открыл на ривере десятку бубей, и Тронтон, выдохнув с