– Закрываю эту дверь! – голос Карэле заглушил шум ветра, а выплеснутый из чашки кофе ударился о мерцающий провал арки с грохотом, словно столкнулись две каменные поверхности. Впрочем, это мог быть и гром, удачно подгадавший момент. Одновременно плеск и грохот донеслись из глубины чердака.
Арка потемнела. Зыбкая поверхность пошла трещинами, осколки наслаивались друг на друга, отсекая тянувшиеся с той стороны щупальца и крошась в труху. Светящийся контур просел, а затем осыпался серой пылью.
– Получилось! – воскликнула Нелида, прижимая руки к груди.
Карэле обернулся.
– Кто кричал? И что там грохотало?
Новый призрак поспешно поднялся на ноги. Это был мужчина лет сорока, хорошо сложенный, с быстрыми тёмными глазами. Его костюм выглядел неброским, но добротным, а обтягивающий голову чёрный платок наводил на мысль о том, что посмертный стаж призрака невелик – такие повязки вышли из моды только в прошлом году.
– Тодаш Ласлен, – отрекомендовался он, окидывая присутствующих цепким внимательным взглядом.
– А грохотал таз, – призналась Нина, растерянно приподнимая мокрый подол. – Я отступила назад и столкнула его с табуретки.
– Что внизу? – поинтересовался Карэле.
– Папина спальня, – прошептала та с ужасом. – А таз был почти полон…
– Все за мной, уходим! Ланс, проследи за гостем!
– Сам знаю, – проворчал тот, одной рукой подхватывая сонного Мосса.
Процессия сбежала (а также слетела) вниз. Из-за двери спальни Людуса неслись ругательства.
– Нина, зажми уши! – приказала на лету Нелида.
Спустившись на первый этаж, они свернули к столовой.
– Где это кресло-качалка?
Девушка распахнула дверь. Мосс плавно влетел в комнату и опустился на сиденье, блаженно прикрыв глаза.
– Громоздкое, – покачал головой кондитер. – Придётся нести вдвоем. Нина, вы справитесь?
– Конечно! – та храбро схватилась за ручку. Карэле поднял кресло со спящим призраком с другой стороны, повесив на подлокотник лампу, которую он успел прихватить с чердака.
– Теперь в часовню!
Пару раз врезавшись полозьями кресла в углы, они дотащили его до входной двери. Кондитер схватил своё пальто.
– Накиньте что-нибудь и открывайте дверь, – шепнул он девушке.
Снаружи их встретил сильный ветер. Капли дождя, мелкие, но холодные, летели во всех направлениях, пренебрегая законами гравитации.
Оскальзываясь на мокром булыжнике, Карэле и Нина потащили кресло к часовне. Призраки летели впереди. Лампа почти сразу же погасла, так что ориентироваться приходилось только на их мерцающие силуэты.
Путь через двор показался Карэле слишком долгим для такой погоды, но наконец на фоне тёмного неба возник еще более тёмный силуэт здания. Бросив кресло у порога, кондитер взбежал по ступенькам и дёрнул ручки двустворчатых дверей.
– Заперто!
– Не может быть, – покачал головой Ланс, незаметно прищёлкивая пальцами. Ветер и дождь за его спиной отплясывали буйный танец, празднуя Самайн, но не могли дотянуться до призраков. – Попробуй ещё раз.
Новый рывок – и створки отворились. Карэле проворно сбежал по ступенькам.
– Нина, заносим!
Ланс удостоился весьма подозрительного взгляда, который он предпочёл не заметить.
*
Внутри было ещё темнее. Опустив кресло на пол возле входа, Карэле попытался зажечь лампу, но спички безнадёжно отсырели, как и всё прочее.
– Тише! – вдруг прошептал Ланс. – Кто-то идёт!
Призраки поспешно отступили в тень, а Нина спряталась за креслом Мосса – Карэле почувствовал, как мокрые волосы задели его щёку.
В проёме возникли два силуэта.
– Часовня открыта! Видимо, рабочие не заперли дверь, а ветер её распахнул. Пока нам с вами везёт!
– Не сглазьте, сударь, – произнёс второй из незваных гостей.
– Что-то не похоже на воров, – шепнул Карэле своей соседке, но тут вспыхнул резкий яркий свет. Оба поспешно спрятали головы в тени кресла, ослеплённые вспышкой. Оно дернулось – похоже, фонарь ночных посетителей потревожил Дорика Мосса, и тот спросонья принял видимую и осязаемую форму. Раздался двойной вопль ужаса и грохот – Ланс догадался закрыть створки дверей.
– Мы в ловушке! Маллер, вставайте! Маллер!
Карэле наконец обрёл способность видеть что-либо, кроме цветных колец перед глазами, и немедленно ею воспользовался. Один из незнакомцев склонился над другим, немилосердно его тормоша – насколько можно было разглядеть в прыгающем луче фонаря, Маллер был в обмороке.
– Могу я поинтересоваться, что это за душераздирающая сцена? – недовольно спросил Карэле. – И, ради всего святого, прекратите размахивать фонарём!