Эйнеле была почти такой же высокой и крепкой, как её брат Венсан, но при этом в ней чувствовались изящество и женственность. Тёмные волосы, убранные в узел, сейчас были скрыты под скромной и практичной шляпкой кофейного цвета, в тон платью. Серые глаза смотрели прямо и уверенно, а твёрдый подбородок наводил на мысли о сильном характере. Насколько Алли знала, именно на Эйнеле держался дом Ансов: Венсан чаще жил в столице, а их мать была слишком стара, чтобы заниматься хозяйством.
– Что её уважают – это замечательно, – согласилась Алли. – Но меня сильнее интересует, будет ли она добра к Сейли.
Эйнеле задумалась. Над головами женщин пронзительно вскрикнула чайка, залетевшая в город, чтобы разнообразить меню чем-нибудь, кроме рыбы. Птичья тень скользнула по мостовой, жёлтой от солнечных лучей.
– Вообще-то особой доброты за госпожой Шинбер я не замечала. Но и плохого сказать не могу. Мне кажется, всё будет нормально.
Алли взяла подругу под руку, чтобы заставить её чуть замедлить шаг. Эйнеле по привычке шла так быстро, что угнаться за ней было нелегко.
– Знаешь что? Не говори ей ничего про девочку, ладно? Дай мне сначала самой посмотреть на эту Риту Шинбер. Всё-таки я отвечаю за Сейли и не могу вот так сразу предложить незнакомому человеку взять её на воспитание.
– Как хочешь, – пожала плечами Эйнеле. – Осторожность, конечно, не повредит.
Они свернули с центральной улицы городка вглубь. Здесь в тени платанов стояли двухэтажные дома из светлого камня. Ещё пара переулков, и дома стали одноэтажными, а сады перед ними ужались до пары клумб с цветами. В этом месте всё выглядело старым, но ухоженным – как подумалось Алли, его обитатели балансировали между бедностью и чувством собственного достоинства. Иной раз бедность побеждала, но в целом счёт был не в её пользу.
– Вот мы и пришли, – Эйнеле отворила калитку, с которой дожди почти смыли синюю краску. – Дом номер восемнадцать, запоминай.
Алли усмехнулась. Номер восемнадцать в Старших Арканах Таро принадлежал карте Луны, а она, как известно, обозначала сомнения, неуверенность и путь, результат которого никто не сможет предсказать. Неплохое совпадение.
Эйнеле, пройдя по дорожке к дому, взялась за прикрученное посередине кольцо и стукнула им пару раз. Немолодая служанка открыла им дверь и после коротких переговоров провела в сумрачную гостиную, забитую старомодной мебелью и безделушками.
Хозяйка дома сидела в кресле у окна. При их появлении она отложила в сторону журнал, который читала, но не поднялась.
– Не обижайтесь на старуху, – сказала она, с интересом разглядывая Алли беспокойными цепкими глазами. – Ноги уже не те, вставать тяжело…
– Что вы, госпожа Шинбер! – протестующе воскликнула Эйнеле. – Не беспокойтесь, пожалуйста! Как ваше здоровье?
– Какое там здоровье, – женщина в кресле махнула рукой. – Одни болячки… А сегодня ещё хуже, чем обычно.
Пока Эйнеле выражала своё сочувствие, Алли рассмотрела хозяйку как следует. Худощавая, довольно высокая, она носила тусклое чёрное платье с глухим воротом. Такие же тусклые чёрные волосы, в которых лишь кое-где мелькала седина, были сколоты в узел на затылке. Уголки рта, привычно опущенные вниз, безнадёжно застыли – Рита Шинбер была в том возрасте, когда движения души уже намертво запечатлеваются на лице, годами отображавшем одни и те же эмоции. И всё же она сильно преувеличивала, называя себя старухой. Как показалось Алли, хозяйка дома была не намного старше её самой – а это ещё далеко не старость.
– Хочу познакомить вас с моей подругой, Алли Карэле, – сказала наконец Эйнеле, и Алли включилась в неизменный ритуал приветствий, расспросов и вежливых улыбок.
– Приехали отдыхать в Линери? – Рита Шинбер покачала головой. – Надо полагать, отдых у вас не задался. Какой ужасный ливень был на той неделе!
Алли, кое-что знающая про «ужасный ливень», сдержала смешок.
– Что вы, мы прекрасно провели время.
– Ну, это уже дело вкуса, – хозяйка недовольно поджала губы. – В такую погоду очень легко заболеть, а там ещё и осложнения пойдут… Да и вообще Линери уже не тот, что раньше. Приличных людей всё меньше, на улицах кого только не встретишь!
– Вы же не выходите из дому, госпожа Шинбер! – простодушно удивилась Эйнеле.
– Зато в окно всё вижу! – отрезала та.
Алли вздохнула. Она давно уже поняла, что напрасно теряет время, сидя на пыльном диване в пыльной гостиной и ведя разговоры, которые отдают всё той же затхлой пылью. В правом виске заныло. Нет, девочке в этом доме делать нечего. Даже человек такого не выдержит, а Сейли – человек только наполовину.