У метро быстро кинула письма в ящик и поехала сдаваться. В приёмном отделении, пока ждала своей очереди с удовольствием отметила, что я в своей хорошо сшитой чёрной шинели, утянутая в талии, в белом кашне, кубанке со звёздочкой и тремя нашивками главстаршины смотрюсь гораздо красивее, даже лётчиков в кожаных регланах с торчащими из под них синих галифе. Вообще, вы уж послушайте женщину, галифе категорически не терпят кривых и тонких ног, да и к сапогам требования предъявляют. Уж точно со сбитыми у многих понтовыми "гармошками" я бы очень многим ходить не советовала, и на их месте бы просто постеснялась с таким ужасом ниже пояса носить что-нибудь, кроме кавалерийской шинели до пола. Но мужчин мне не постигнуть и одно мелкое, с меня ростом, недоразумение со старлейскими кубарями и двумя изуродованными обезвоживанием корявыми ветвями пустынного саксаула вставленного в галифе и гармошки, вместо ног, даже попробовал заход в мою сторону сделать:
— Милое дитя, как вас можно называть?! — уж лучше бы не улыбался, без двух передних зубов и прокуренных до цвета какашек остальных. А уж про лютый чесночный дух не перебивающий перегара… Нас вообще лучше не называть и больше и не подходить никогда ближе километра! Но не скажешь ведь так…
— Главстаршина Луговых!
— Это значит флот?! — ну уж нет. На такие тупые вопросы не отвечаю. Стою молчу, этот гиббон пытается поближе передислоцироваться и даже типа грабки протянул, а вот теперь не молчать:
— Смирна-а-а! Два шага назад! И дышите в другую сторону, у меня закуски не хватит такое нюхать! — рефлексы великая вещь, ржёт в голове Сосед. Это он умудрился гаркнуть моим голосом, что живчик вытянулся и хоть не отошёл строевым, но в глазах всех наш поединок слил на корню и все присутствующие весело загоготали над стушевавшимся кривоногим Казановой. Но видать природный оптимизм победил, и он всё-таки чуть отодвинулся и ответил:
— Молодец! Давно меня так не покупали! Мельников моя фамилия, авось и свидимся… — и не дожидаясь ответа усвистал куда-то. Больше ко мне не цеплялись, но внимание я уже одним своим видом привлекала. Это вы меня ещё в берете моём любимом не видели…
Наконец, меня приняли, записали, переодели во всё больничное и арестовали всю мою форму. Хорошо, что пистолет оставила в квартире в вещах, затолкав в свои любимые сапожки. Выдали чудовищных габаритов пижаму, но сжалились и поменяли на рубаху чуть ниже колен и тапочки. Хорошо, что умудрённая опытом Ираида Максимилиановна мне навязала пару шерстяных носок, и ещё несколько полезных мелочей, а главное пару книжек. А вот больничный халат нам носить гораздо лучше, чем мужчинам, и если они в халатах становятся как бритые налысо ёжики, нелепые и беззащитные. То я могу его подвязать и не просто как попало, а красиво, и совсем не для того, чтобы все местные кобели стойку сделали, а чтобы сама себе нравилась. Мой вопрос кастелянше про кушак, которыми ни один пациент не пользуется, разве, что поглядывает на него в плане намылить в случае какого-нибудь злого медицинского вердикта. Кушаков мне на выбор предложили целый ворох, и я штук десять перебрала по качеству и цвету, на что кастелянша, сначала недовольная, потом прониклась и даже подмигнула в конце, типа "знай наших". Мне достался новенький байковый бледно-голубой халат длиной всего десяток сантиметров не достающий до пола и я его перетянула в своей более, чем изящной талии тёмным бордовым кушаком завязанным прямым узлом, при двух оборотах вокруг меня.
В общем, я была готова к битве с медициной. В день поступления у меня взяли несколько пробирок крови, дважды уколов в мою тонкую вену. Выдали баночку для утренней порции мочи. Ещё назавтра меня обрадовали голодом в связи с забором желудочного сока, и что в понедельник у меня обзорная рентгеноскопия. Как Сосед плевался я повторять не буду, но мне кажется хорошо, что местные медицинские светила не слышали, потому, что даже десятой части хватило бы, чтоб оскорблённые меня отсюда выкинули и ближе десяти километров не подпускали. Моим лечащим врачом оказалась довольно милая пожилая доктор Светлана Ивановна, которая внимательно изучила мою справку из лазарета, подробно опросила, чем я болела в жизни, были ли у меня травмы, операции, теряла ли сознание, занималась ли спортом и каким и так далее. Кажется, её интересовало всё, даже про моих бабушку и дедушку и дядь и тёть спросила. Это потом Сосед объяснил, что она так выясняла, нет ли у меня каких-нибудь наследственных заболеваний. Потом она меня раздела и очень долго выслушивала трубочкой, выстукивала мне грудь и спину, что-то измеряла и записывала в толстую историю болезни… Вот здесь была такая серьёзная амбарная книга в переплёте и с толстыми корочками обложки, на титульной части которой было сантиметровыми буквами красиво тушью выведено моё ФИО, остальные подробности уже мелким обычным…