Привалов. Да... Юрий Бекетов мне нравится.
Кутасин. Юрий-то парнишка хороший.
Привалов. Нам время тлеть, а им цвести...
Кутасин. Перемучаешься, Сережа, переболеешь... Это трудно. Понимаю, очень трудно. Но что делать? Заслужил, прямо скажу, заслужил. Но ты еще будешь работать... Я уверен, после этого будешь хорошо работать. Такие потрясения не забываются.
Входят Шатров и Бекетов.
Бекетов. Едва нашел Евгения Федоровича, в сталелитейном... Шестеренки рассматривал...
Привалов. Здравствуйте, товарищ Шатров.
Шатров. Здравствуйте, Сергей Иванович.
Кутасин (Шатрову). Я сообщил товарищу Привалову о решении министерства и о том, что обком согласен с этим решением.
Шатров. Вы облегчили мою задачу. (Привалову.) Видите ли, Сергей Иванович...
Привалов. Я уже все знаю. Готов к сдаче дел.
Бекетов (хрипло). Но кому, кому, Сергей Иванович, кому?!
Шатров удивленно смотрит на Бекетова.
Привалов. Тебе, Илларион Николаевич... тебе!
Шатров (Бекетову, сухо). Вы, как я уже вам сообщил, остаетесь исполняющим обязанности директора завода.
Бекетов (взволнованно). Нет, уважаемые товарищи, я не могу согласиться с этим решением. Конечно, я не могу его и изменить, но я готов ехать в Москву и доказать, что лучшего человека, лучшего директора — не найти. (Кутасину.) Если решение еще не принято — подумайте. Я клянусь вам! (Остановился.)
Все молчат.
Вот...
Привалов. Не волнуйся, Илларион, так лучше.
Бекетов. Ничего не лучше. Я не умею руководить, у меня нет административных способностей.
Кутасин. А желание есть?
Бекетов. Желание... (Запнулся.) Да как так можно ставить вопросы? Я долгие годы привык работать под руководством Сергея Ивановича... И потом... Знаете, когда летчик-испытатель разбивается, никто не обвиняет конструктора самолета в убийстве. А здесь, в конце концов, всего-навсего машина!
Привалов. Илларион, я тронут, но не надо. Не надо.
Бекетов. Товарищи, совершается огромная ошибка!
Шатров. Ошибка была допущена раньше. (Бекетову.) Я и забыл, письма у вас?
Бекетов. Пасквили? Стоит ли на них обращать внимание?!
Шатров. Стоит. Разрешите.
Бекетов вынимает из кармана письма и передает их Шатрову.
(Подает письма Кутасину.) Вот, те письма...
Кутасин. Почитаем... (Прячет письма в карман.) Что ж, пойдемте, нас в парткоме ждут. (Открывает дверь.) Прошу, товарищ Шатров, (Уходит вместе с Шатровым.)
Бекетов торопится выйти.
Привалов. Илларион, что за письма?
Бекетов. Да ерунда...
Привалов. Почему они были у тебя?
Бекетов. Дал... этот, Шатров, почитать... Пусть тебе их Кутасин покажет. Идем, опаздываем.
Привалов. Я догоню.
Бекетов уходит, закрыв за собой дверь.
(Тянется к звонку, затем, передумав, подходит к двери, открывает ее.) Анна Романовна, можно вас на минутку?
Входит Звенигородская.
У меня к вам просьба. Дело в том... Вы знаете все мои личные бумаги. Разберите их. Отдельно личные, отдельно заводские. Личные я возьму с собой, а заводские оставлю. Вы меня понимаете?
Звенигородская. Сегодня?
Привалов. Сегодня, завтра... Как сумеете...
Звенигородская. Что-нибудь случилось, Сергей Иванович?
Привалов. Ничего особенного, Анна Романовна... просто вам придется работать с Илларионом Николаевичем.
Звенигородская. Я не хочу переходить к главному инженеру.
Привалов. А вам не надо будет переходить к нему... Он сам перейдет к вам... Сюда...
Звенигородская. А вы?
Привалов. А я (жест за окно) туда... Но, право, это на имеет никакого значения.
Звенигородская. Для меня это имеет огромное значение.
В кабинет заглядывает Остроушко.
Остроушко. Я считаю, разрешите, Сергей Иванович. Анна Романовна, наверно, забыла. (Входит.) Считаю долгом напомнить, вентилятор готов... на полную мощность.
Привалов. Да ну?
Остроушко. Разрешите включить?