— Ну извини, пора. — Джерри протянул вытащенную из нагрудного кармана визитку. — Было бы неплохо пересечься. Поговорить, как с земляком из Мэна.
— Еще играешь в хоккей? — поинтересовался я, протягивая старому знакомому свою визитку.
— Только в мечтах. — Джерри мельком взглянул на полученную карточку, — Региональный директор по продажам… Впечатляет. Ну ладно, был рад знакомству со всеми — даже с вами, мистер Дин. Ты звони, ладно?
— Ладно.
— Я серьезно.
Как только Джерри скрылся из пределов слышимости, Джина заметила:
— Да, меня он впечатлил…
— Что такого ты насочинял про Баллентайна в свой рубрике? — обратился я к Айану.
— Просто немного пошутил. Типа в новой книжке Баллентайна много полезных советов: как обанкротиться, но не лишиться при этом яхты.
— Мой муж — он такой, по шутке в минуту выдает, — добавила Джина.
— Слушайте, но я же правду написал! — обиделся Айан.
— Бизнес Баллентайна развалился, как Римская империя, а он всё равно жирует, будто Крез. И это его воскрешение… Непотопляем настолько, что Распутин по сравнению с ним — болезненный хлюпик.
— А ты хорошо знал этого Джерри в университете? — полюбопытствовала Джина.
— Жили в одной комнате в общежитии. На втором курсе доводилось вместе тусоваться, но потом Джерри превратился в звезду хоккейной команды, так что от прочих качков и не отличишь.
На обратном пути Лиззи сказала:
— Знаешь, мне очень хочется, чтобы ты прекратил постоянно соперничать с Айаном.
— Просто дружеские подначки.
— Сколько раз я тебе говорила, Нед: совсем не обязательно соревноваться с каждым, доказывая собственную успешность. Ты и так многого добился.
— Я ничего не хочу доказать.
Наша квартира находилась на Двадцатой стрит, между Пятой и Шестой авеню, в так называемом «округе Флэтриона», более известном, если верить всему, что печатают в журналах, как «новый Сохо». Новые квартиры под ключ. Новые рестораны и бары. Модные магазины. И невероятно высокие арендные ставки. Нагла квартира с одной спальней, расположенная на чердаке, обходится в две тысячи долларов ежемесячно. К тому же хозяин угрожает повысить квартплату в феврале, когда закончится строк действия старого договора.
На автоответчике мигают лампочки приема сообщений. Нажав кнопку «воспроизведение», слышу голос Айвана Долински.
— Привет, босс, это Айван. С разворотом для «Джи-Би-Эс» — всё отлично, просто круто, лучше не бывает. Завтра с утра закрою сделку — и буду чувствовать себя, прямо как крутейший ковбой на всем Западе. Но вот из-за чего решил побеспокоить вас дома… тут прошла молва, будто Чак Занусси произвел незапланированную остановку в «большом Че»…
«Интересно, откуда он знает?»
— Так что, босс, если не сложно, отзвонитесь мне, пожалуйста, побыстрее вечером, чтобы удалось нормально выспаться и не болела голова о том, не откалибруют ли мне задницу заново. Звоните в любое время. Просто свяжитесь со мной, пожалуйста, и помогите справиться с беспокойством.
Великолепно. Просто отлично. Боже мой, общение с Айваном Долински, некогда — дипломированным шаманом, стало похоже на сто первую серию «Психо». «Отзвонитесь мне, пожалуйста, побыстрее вечером, чтобы удалось нормально выспаться»… Бедолаге не спится вот уже два года, с тех самых пор, как его единственная дочь, Нэнси, умерла от менингита. Девочке было только три, вся жизнь Айвана оказалась сосредоточена на ней. Тем более, что ребенка зачали в пробирке после пятилетних безрезультатных попыток обычного деторождения. Айван называл дочку чудом.
То, что отцу при рождении Нэнси (первого ребенка, рожденного после двух лет безуспешных попыток) исполнилось сорок шесть, придавало дополнительную радость… и причинило невообразимую боль от потери. Через несколько месяцев после утраты брак его распался. Айвану всё трудней было собраться с силами. Он стал пропускать встречи. И перестал закрывать сделки.
Чак хотел уволить Долински еще год назад, когда из-за четырех сорванных Айваном встреч пропал заказ от «Тек-Уорлда» на многостраничную вкладку. Но мне удалось упросить Чака, выторговать для Айвана шанс, затем я заставил подчиненного ходить к психотерапевту и принялся поручать Долински простые заказы, чтобы в безутешном отце постепенно вновь проснулся продавец.
Направившись к настольному компьютеру, установленном в алькове домашнего офиса, впритык к кухне, отправляю краткий успокоительный мейл.
Айван! Не нужно терятъ сон из-за всякой ерунды. Лично я — спокоен. Ничего (повторяю, НИЧЕГО) неприятного не предвидится. Ни пуха ни пера на завтрашних переговорах с «Джи-Би-Эс». И, пожалуйста, успокойся — тебе же будет лучше.