Кэтрин все еще была в чудо–костюме. Как и все Карерасы. Как и сама Райан.
– Смелее, тебе понравится, – сказала Кэтрин.
Она поцеловала брюнетку, одновременно потянув за собачку молнии у нее на плече.
– Как интересно. Расстегивается она без вопросов. А застегиваться никак не хотела.
– Я, наверное, забыла упомянуть об этом качестве костюма при инструктаже, – вздохнула Райан.
Еще один дразнящий поцелуй.
– Знаешь, – задумчиво произнесла Кэтрин, продолжая помогать Райан освобождаться от своего костюма, – если бы не все эти чрезвычайные обстоятельства, тебе бы ни за что не удалось так быстро затащить меня в постель.
– Ни секунды в этом не сомневаюсь, – рассмеялась Карерас.
– Я серьезно. Я приличная девушка.
– Я заметила сегодня днем, какая ты приличная.
– Что? – изумленно воскликнула Кэтрин.
– Не могу сказать, что мне это не понравилось, – продолжала смеяться Райан.
Кэтрин была очаровательна в притворном гневе. А вот румянец смущения на щеках был настоящий.
– Кому-то нужно принять ванну, – сообщила Кэтрин, принюхиваясь к запаху тела Райан, когда та была извлечена из лягушачьей кожи. – Я что так же буду пахнуть в аэропорту Мадрида завтра?
– У тебя будет время принять душ, – сказала Райан. – Прежде, чем мы воссоединимся.
– Мы ведь воссоединимся? – остановилась на ходу Кэтрин. – В смысле это ведь произойдет?
– Да, – ответила Райан. Потом поцеловала Кэтрин, потом подняла ее на руки и отнесла в ванную.
– Из одной ванны в другую. Вот он круговорот вещей в природе.
– Люблю твою болтовню, – улыбнулась Райан, задирая ее футболку.
Рядом шумела вода включенного крана.
– Хей! Я не болтушка! – возмутилась Кэтрин. – Это все усталость и виски.
– Конечно, виски, – согласилась Райан, вжимая Кэтрин еще сильнее в стену.
– О Боже, – ноги Кэтрин подкосились. – А я так хотела спать еще двадцать минут назад.
– В следующей жизни, – успокоила ее Райан. – И то не обещаю.
– Райан, Кэтрин, просыпайтесь! Десятикилометровая отметка! Двенадцать набитых штурмовиками джипов! Скорее! – Сет бешено колотил в дверь. – У вас две минуты!
Кэтрин открыла глаза, совершенно не понимая, что происходит. Было очень раннее утро. За окном серо. Райан уже носилась по комнате со скоростью человека-молнии, выдергивая отовсюду свои вещи. Подлетев к двери, она хлопнула по ней:
– Поняли тебя, Сет. Две минуты.
Потом повернулась к Кэтрин:
– Вставай любимая, – улыбнулась как можно мягче, на секунду остановившись. -Утро пришло.
Запустила в блондинку чистым бельем из своего комода. Футболкой и спортивными штанами.
– На посещение твоей комнаты у нас нет времени.
Кэтрин мгновенно проснулась. На полуавтомате, с гулко бьющимся от спешки и страха сердцем натягивала на себя предложенное Райан нижнее белье. Сама же Карерас уже через полминуты стояла полностью облаченная.
– Сет! Моя экипировка!
Из-за холма всходило солнце. Его острые горизонтальные лучи медленно и неумолимо растворяли полумрак в комнате, обнажая творившейся там беспорядок.
Прошла минута.
Дверь с шумом открылась, и в спальню одна за другой по полу въехали две совершенно разные кучи вещей. Одна полностью черная с глухим перестуком метала по деревянным половицам – для Райан. И другая, практически бесшумно приземлившаяся у ног блондинки, красно-белого цвета – для Кэтрин.
– Никакой личной жизни, – вздохнула Кэтрин, стоя в одном нижнем белье и глядя на открытую дверь и появившегося в проеме Сета.
– Полторы минуты, – сказала ему Райан. – Еще 30 секунд в запасе.
Она в этот момент уже зашнуровывала ботинки.
Кэтрин плюнула на футболку и тренировочные брюки, и сразу же приступила к непростому натягиванию лягушачьей кожи. Она не понимала как та другая, которую она едва угадывала за всей боевой экипировкой исключительно по сохраняемому самообладанию и плавным уверенным движениям, могла так быстро одеваться.
Райан подскочила к ней и одним скользящим движением запихнула блондинку в чудо-костюм. Затем одела ее как маленького ребенка. Вскоре Кэтрин выскакивала в коридор в костюме рэперши–лесбиянки.
Парик блондинки.
– Как остроумно!
Широченные шелковые штаны и шелковая толстовка Бостонских Пилигримов, бейсболка, кеды.
– Это что прощальная шутка? – с возмущением воскликнула она, остановившись как вкопанная перед зеркалом в коридоре.
– Не прощальная, – ответила ей Райан, подталкивая к лестнице.
– Пять километров! – донесся снизу крик Сета.
– Поняла тебя! – ответила Райан.
Она собралась было схватить Кэтрин за руку, но та словно замерла. На этот раз она на самом деле была поражена. В коридоре, облокотившись спинами о стены, сидели они с Райан.
– Пойдем, – сказала Карерас.
– На ней моя одежда, – прошептала Кэтрин. – Она выглядит лучше, чем я. Моя одежда! Я не собрала чемодан!
Это был уже крик о помощи.
– Я собрала его дорогая, – ответила ей снизу Антония. – Никак не могла уснуть этой ночью.
Они спустились вниз. Все Карерасы были на кухне. За столом, упав лицом вниз сидел двойник Диего. Кэтрин сглотнула и отвернулась.
Когда блондинка увидела Пакруса, она подумала, что сейчас просто сломается в истерике. Коричневая шелковистая кудрявая шерсть его была сбрита под ноль и выкрашена в темный шоколадный цвет. Так что издалека он напоминал маленького добермана. Но… Он не шевелился.
– Мы усыпили его. Проснется в Женеве.
Райан щелкнула затвором тяжелой штурмовой винтовки.
– Охрана распущена?
– Еще вчера, – ответил ей Сет.
– Пора.
– Полтора километра, – подтвердил ее слова Лукас.
Голос его звучал неестественно из-за одетого шлема. Свет блестел на стеклянной поверхности лицевой маски. Непрозрачной. Вместо глаз у Лукаса была одна большая темная зеркальная панель в пол лица.
Тринити (Кэтрин различала их теперь исключительно нутром, ну и еще может быть по росту и по комплекции – выглядели они совершенно одинаково – как бойцы перед захватом важного преступника) подошла к двустворчатой двери, ведущей из кухни во дворик для барбекю. Но вместо того, чтобы открыть привычную левую створку, она открыла правую. За ней зияла темнота. Виднелись только первые каменные ступеньки, ведущие вниз.
– Дети мои, – произнесла Антония.
И пятеро боевиков окружили невысокую красивую женщину в огромных круглых очках и широкополой шляпе.
Потом Сет попрощался с Меган и малышкой, которая безмятежно спала, привязанная к груди Меган. И Меган осторожно начала спускаться вниз.
Антония взяла в одну руку небольшой чемодан, в другую пуленепробиваемую сумку со спящим Пакрусом.
Кэтрин же не могла двинуться с места. Райан подошла к ней. Сняла свой шлем, и Кэтрин смогла заглянуть ей в глаза. И только тогда она поняла, как ей это было необходимо. Во взгляде Райан она увидела готовый к шторму океан.
Последний долгий поцелуй. Момент покоя посреди хаоса. Все.
Нечеловеческим усилием заставив себя оторваться от Райан, Кэтрин отошла назад, схватила два оставшихся чемодана и бросилась догонять Меган с Антонией, которые звали ее из темноты, но не сдержалась, и, сделав два шага вниз по лестнице, все же обернулась. Кухня была уже пуста. Вдали раздались выстрелы.
Последующее Кэтрин помнила как в тумане. Они долго пробирались на ощупь в кромешной тьме. Ей приходилось идти первой. Изо рта вырывался пар от окружавшего их холода. На лбу под козырьком бейсболки Кэтрин крепился фонарь. Но она едва разбирала дорогу. Слезы застилали глаза. И только шаги позади нее разрушали каждую секунду пытающееся возникнуть чувство тотального одиночества. Вдалеке на поверхности слышались взрывы, грохотание, непрекращающиеся выстрелы.
– Что? – Кэтрин обернулась. Ей показалось то ли Меган, то ли Антония что-то сказали ей.
– Все в порядке, – ответила Меган. – Это мама читает молитву.