Хендрик качает головой: «Мы справимся сами. Мы всегда рассчитываем только на себя. Может, здесь все далеко до идеала, но это наш дом».
«Пообещай хотя бы, что больше не будешь стрелять по топтерам», — говорю я.
«Конечно, но только если Азориус прекратит их посылать и шпионить за нами», — отвечает Хендрик.
В кабине наступает напряженная тишина, но вскоре она сменяется низким звуком, заставляющим вибрировать все болты этой летающей развалюхи. Звук усиливается, а потом молния окрашивает небо в яркий фиолетовый цвет. Внизу, под нами, пульсирует огромный разрыв, цветом чернее черного. Он шипит, а по краю бегают бело-голубые вихри — прямо там, где когда-то была мастерская «Мозгового центра». «Хендрик! — кричу я. — На «Мозговой центр» напал какой-то. . .какой-то электрический элементаль!» Из разлома вылетают все новые и новые молнии, а элементаль начинает обретать форму. Это уже не скопление электрических разрядов, а настоящее чудовище — лапы, когти, зубы... Он раскачивается, и от его раскаленных касаний плавится все вокруг. Электростатические разряды наполняют воздух. Если бы у меня были волосы на теле, они бы уже стояли дыбом.
Архонты Азориуса уже спешат к «Мозговому центру», готовые отразить любую атаку. Чтобы одолеть элементаля, им придется подождать, пока он пересечет границу, но прежде, чем это произойдет, он может разрушить весь «Мозговой центр».
«Пожалуйста, скажи, что у вас есть какое-нибудь мощное изобретение, чтобы справиться с этим монстром!» — кричу я Хендрику.
«Конечно, — отвечает он. — Преобразователь матрицы воплощения с удвоенным оптимизированным каскадным каналом».
«Ох, слава бесконечной проницательности Азора!» — восклицаю я.
«Но. . .— продолжает Хендрик. Если в подобной ситуации звучит «но», это не сулит ничего хорошего. — Но он там, внизу, под десятью футами расплавленного миззия».
Жители «Мозгового центра» пытаются защищаться, но у них нет шансов. Помощь так близко. . .если бы не проблема юрисдикции «Мозгового центра», тысячи людей были бы спасены. Но если я не смог решить эту проблему в священной тишине судебного комплекса колонны Джелен, имея для этого все возможные справочные материалы, как я могу решить ее сейчас — вместе с этими людьми, которые не подчиняются законам, в экстремальных условиях, за сорок пять секунд, прежде чем элементаль нас заметит и уничтожит наш летательный аппарат?
Я сажусь, выпрямив спину и расправив плечи, и начинаю творить магию. У меня есть преимущество перед другими магами-законниками. Я видел «Мозговой центр» своими глазами. Я общался с его жителями. И теперь, когда там творится настоящий хаос, я могу обратиться к чрезвычайному законодательству и сделать заявление. Может быть, у меня и нет полномочий решить проблему юрисдикции — эта часть задачи неразрешима, — но если «Мозговой центр» получит суверенитет, образовав независимый город в городе, он сможет заключать контракты с другими гильдиями — и, например, получить поддержку растущей армии Азориуса.
«Хочешь стать верховным судьей «Мозгового центра»? — спрашиваю я Хендрика.
Он уже открывает рот, но у меня нет времени выслушивать ответ, и я продолжаю: «Граждане «Мозгового центра», голосующие за назначение Хендрика. . .как твоя фамилия?»
«Азмерак», — отвечает Хендрик.
«. . .За временное назначение Хендрика Азмерака верховным судьей, поднимите руки». Я толкаю Джанина в бок, и он поднимает руку. «Кто против?»
Не умолкая, я продолжаю творить магию, создавая законную руну, которая, надеюсь, всех нас спасет. Я объясняю суть закона Хендрику и Джанину. Он не так уж красив — в нем целых семь предложений. В нем нет мудреных словесных оборотов. Никаких двойных отрицаний, сносок и дополнительных условий. Это не идеальный закон, но он абсолютно понятный. Мы не сможем разрешить конфликт пяти сторон, соперничающих из-за клочка земли, но получим пятерых соседей, помогающих друг другу защищать свои интересы.
«В результате единогласного решения всех присутствующих в чрезвычайной ситуации этим прерогативным судебным приказом я объявляю Хендрика Азмерака временно исполняющим обязанности верховного судьи анклава «Мозговой центр». Как лидер своего народа, даете ли вы свое позволение привести в исполнение данный закон?»
Он внимательно рассматривает законную руну. Это, конечно, замечательно, вдумчивость — признак хорошего руководителя, но у нас осталась лишь пара секунд, чтобы что-нибудь предпринять.
