— Значит, во всем опять Роман виноват? Придется мне поговорить с ним. Где он, дома? Позови.
— Нет его дома. Часа два назад убежал куда-то.
— Надо же! — Иван в сердцах ударил ладонью по бензобаку. — Ни у кого правды не добьешься. Оказывается, Роман во всем виноват, а его нигде нет, как сквозь землю провалился.
— Ну, пожалуйста, не злись. — Катя нежно провела ладонью по его щеке.
Иван раздраженно отбросил ее руку.
— И ты считаешь, что это нормально: моя невеста разгуливает с каким-то мужиком?
— Но что в этом плохого?
— То, что пацаны на улице кричат, Иванова невеста мол, гуляет с кем попало!
— А ты не обращай внимания на глупости… — Катя растерянно смотрела на своего жениха.
— Да?! А если ты завтра-послезавтра пойдешь к нему домой… избавлять бедного от одиночества, может, мне и тогда не следует обращать внимание?
— Мы с ним очень интересно поговорили, он и вправду приглашал меня заглянуть как-нибудь к нему, порыться в вырезках кулинарных рецептов разных стран… Ты что, Ваня, в чем-то подозреваешь меня? Но почему? Разве я хоть когда-нибудь давала тебе повод?
— А это что? Не повод?
— По-моему, ты приехал специально, чтобы поругаться. Считаешь, что я должна спрашивать у тебя разрешение, с кем можно разговаривать, а с кем нет?
— Ты — моя невеста! — сквозь зубы процедил Иван. — И должна вести себя осторожно, не давать повода для разговоров. Неужели это нужно объяснять?
— Что еще я должна? — рассердилась Катя. — Сидеть дома и не выходить без твоего разрешения? И не надейся! Я тебе не рабыня и не наложница, понятно?
— И что это я, дурак, разговариваю с тобой? — сказал Иван. — Сейчас поеду, поговорю с этим Володей. Объясню ему, что можно тут делать, а что нельзя. А не поймет, пусть пеняет на себя.
— Не смей! Слышишь, Иван? Не вздумай.
— Даже так?
— Если будешь его запугивать — и ко двору моему больше не подходи! Прямо Пиночет какой-то, что скажет, то люди и должны делать. Прекрати всех запугивать.
— Это я запугиваю?!
— Ты запугиваешь. Все кулаками хочешь решать.
— Так, может, ты специально придумала историю с Романом, чтобы спокойно встречаться… с кем хотела?
— Ох, надоел ты мне своими подозрениями! Уезжай, Иван, не то мы всерьез поругаемся. Я больше не хочу об этом говорить.
— Нет, почему же! Мы еще поговорим. Но сперва я найду Романа и все у него выясню. В лепешку расшибусь, а найду!
— Ну и пожалуйста! — крикнула Катя и бросилась во двор.
6
Егоров, в коричневом халате на голом теле, сидел за столом в своей комнате. Ладони, закрывающие лицо, подрагивали, и все его тело сотрясал озноб.
Хозяйка, сухонькая старушка в длинной черной юбке и зеленой кофте, вежливо постучавшись, вошла в комнату.
— Володя, ты ужинать будешь или нет? А то я спать собираюсь ложиться. Может, перекусишь, пока я здесь, в кухне?
— Спасибо, Елизавета Петровна, — пробормотал Егоров, не отнимая ладоней от лица. — Что-то не хочется. Неважно себя чувствую, голова раскалывается и знобит.
— Небось, простуду подхватил, — со знанием дела сказала Елизавета Петровна. — Время нонче опасное, вроде как тепло, а уже осень, если не беречься, можно и заболеть. Принести тебе цитрамончику? У меня есть.
— Нет-нет, я таблетки стараюсь не принимать. Ничего, сейчас лягу в постель, к утру, надеюсь, все будет нормально.
— Сам дрожишь, а окно открыл. Закрыть окно, Володя?
— Я сам…
— Ну, как знаешь. Смотри, ежели есть захочешь, на керогазе кастрюлька с вареной картошкой, на столе под полотенцем салат из помидоров с лучком, а в холодильнике колбаска есть. Ты сам тут управляйся, не стесняйся. Я пошла спать, закроюсь на всякий случай, так что до утра — меня нету.
— Спокойной ночи, Елизавета Петровна, — сказал Егоров.
— А ты выздоравливай, — пожелала старушка и удалилась.
Егоров долго сидел без движения, чувствуя, как холодный пот каплями ползет по лбу, пальцам, щекам. Глаза его были закрыты, но в памяти светилось наглое лицо долговязого парня, презрительная ухмылка на губах. Егорову уже не слышался мерзкий голос, весь вечер звучавший в его ушах, но теперь он чувствовал запах, запах пота и дешевого одеколона, исходивший от наглеца.