— Не знаю никакую дурь, — прохрипел Мошканцев, морщась от боли. Пудовые кулаки Ивана не раз прошлись по его ребрам и животу, не оставляя видимых следов, но внутри все горело. — Сам подбросил мне…
— Ты совсем дурак, Мошка? — усмехнулся Ледовской. — Там пара килограммов «пластилина», чтобы подбросить столько нам с Иваном нужно год работать, да и то не хватит денег. И кому подбрасывать? Тебе, никчемной «шестерке» Варвара? А зачем?
— Вам виднее, начальники…
— Признайся честно, Мошка, я тебе явку с повинной оформлю, — сказал Потапов. — Даже забуду о покушении на жизнь участкового. Ну, выполнял приказ, поручение… Кого? Варвара? Скоро приедут менты из района, тогда поздно будет. Отвезут в свои владения, будешь эту камеру вспоминать, как курорт. А меня — как доброго массажиста.
Иван врал насчет районных оперативников, но что поделаешь, если молчит, гад?! Мошканцев болезненно скривился, но ничего не сказал. Ледовской посмотрел на Ивана.
— Ладно, как скажешь, — пожал тот плечами. — Хотел тебе помочь, но ты и вправду тупой. Получишь все по полной программе. Лет десять, не меньше.
Иван махнул Ледовскому, и они пошли к железной двери.
— Тут холодно! — крикнул Мошканцев. — Вы обязаны предоставить мне одеяло!
— Все жалобы — к мэру и районному начальству, — развел руками Иван. — Что имеем, тем и пользуемся. Установят обогреватели, выдадут одеяла, чтобы согревать задержаных — я возражать не стану.
Ледовской захлопнул дверь, запер замок. В милицейском кабинете они остановились у стола.
— Может, все же звякнем в район? — спросил Ледовской. — Я так и думал, что он ни хрена не скажет.
— Подождем до завтра. Если не будет результата, позвоним. У нас есть свидетель обыска, есть видеозапись, тачка. Есть Мошка, куда он, на хрен, денется? Может, холод вернет ему способность нормально мыслить?
— Сомневаюсь…
— Володя, теперь уже поздно звать на помощь районных. До утра придется торчать тут с ними, а результат будет такой же. С одним лишь изменением — мы тупые деревенские менты, а они орлы, которые знают, что к чему.
— Это так. Плохо, что на его мобильнике никаких звонков Варвару или кому-то из ихней камарильи. Ни одной зацепки нету.
— Подождем, Володя, глядишь, да что-нибудь и придумаем… Значит, так, я хочу извиниться перед женой за то, что обещал, да не встретил ее. Остаешься пока что за главного. Смотри внимательно за машиной Мошки. Василию Ивановичу скажи, чтоб тоже глаз не спускал. Я его предупрежу, но и ты напоминай. Через часик вернусь, продолжим работать.
— Понял. Ты прав, Иван. Как говорится, утро вечера мудренее..
— Вернусь, будет уже почти утро. Ну, пока.
Иван пожал напарнику руку и вышел из кабинета. Прошагал по коридору, остановился у входной двери здания. Там сидел, кутаясь в армейскую пятнистую куртку, сторож Василий Иванович с ружьем между колен. Невысокий, худощавый пенсионер шестидесяти пяти лет от роду. Через ночь работал сторожем в здании местной администрации. Какая-никакая, а прибавка к пенсии.
— Василий Иванович, — строго сказал Иван. — Мы сегодня задержали опасного преступника…
— Это Мошка-то опасный? — бодро отозвался сторож. — Да он шпана глупая, всегда был таким.
— Ты меня совсем не слушаешь, Василий Иванович, — огорчился Иван. — Он — опасный преступник, а его машина — главная улика, поэтому смотри, дорогой, в оба. Если что с ней случится — пойдешь вместе с Мошкой в тюрьму. Я не шучу.
— Нет, погоди, как это? — старик суетливо вскочил со стула. — Я тута здание охраняю, у тебя не служу, потому за твои дела отвечать не обязан.
— А они не мои, Василь Иваныч. Эта машина теперь — государственная собственность, которая важнее для борьбы с преступностью, чем все здание. И если она здесь, на территории, вверенной тебе, отвечаешь за нее головой.
Когда Иван отворил дверь, сторож тяжело вздохнул и выбежал следом. Машина Мошканцева стояла сбоку, от двери ее было хорошо видно. Но, вернувшись в здание, старик передвинул стул так, чтобы через стеклянную дверь постоянно держать машину в поле зрения. Раз такое дело получилось, так что ж… Иван был серьезным человеком и никогда словами не бросался. Уж коли сказал такое, значит, надо смотреть в оба.
Верный «Урал» завелся сразу, несмотря на холодную погоду. Отъезжая, Иван тоже задержал взгляд на «девятке», одиноко стоявшей у здания мэрии. Теперь он уже не был полностью уверен в правоте своего решения, вернее, решение принял Манько, но он согласился с ним. Оно, конечно, машину получить нужно было, хотелось, но дело-то очень серьезное. И вот теперь, оставив все улики на одинокого напарника да старика сторожа, Иван чувствовал смутную тревогу. Справятся ли неопытный сержант и пенсионер с одноствольной «ижевкой», если возникнут какие-то проблемы? Хоть отлучался ненадолго, но все же…