— Обязательно как-нибудь устроим, — весело отозвалась Молли. — Чудесная мысль.
С легким смешком она высвободила руку и вернулась в бар.
— Это ты, Молли, — сказал Тим. — Ты что-то запыхалась. С кем это ты там разговаривала?
Он покосился на дверь, через которую она вошла.
— С Грегори Дайсоном.
— И что ему от тебя нужно?
— Заигрывал со мной слегка, — ответила Молли.
— Черт бы его побрал.
— Не беспокойся, я сама могу его послать куда подальше.
Тим хотел было что-то сказать, но тут ему на глаза попался Фернандо, и он пошел к нему дать очередные указания. Молли выскользнула сквозь кухонную дверь и спустилась по ступенькам на пляж.
Грегори Дайсон шепотом выругался. Потом медленно поплелся к своему бунгало. Он был почти уже у цели, как вдруг из тени, падавшей от куста, его окликнул чей-то голос. Вздрогнув, он повернул голову. То, что он увидел в густеющих сумерках, он сначала принял за привидение. Но тут же рассмеялся. Эта призрачная женщина без лица выглядела так потому, что платье у нее было белое, а лицо черное.
Виктория вышла из кустов на дорожку.
— Мистер Дайсон, можно вас на минуточку?
— Пожалуйста. В чем дело?
Ему было стыдно за свой мгновенный испуг, и в его голосе прозвучало раздражение.
— Я тут вам кое-что принесла, сэр. — Она протянула руку. На ладони у нее лежал пузырек с таблетками. — Это ведь ваше, да? Ваше?
— Ну да, мой серенит. Да, конечно. Где ты это нашла?
— Там, где это лежало. В ванной у старого джентльмена.
— У какого еще джентльмена?
— У того, который помер, — сказала она мрачным тоном. — Не очень-то ему спокойно спится в могиле.
— Почему, черт возьми? — спросил Дайсон.
Виктория молча смотрела на него.
— Не понимаю, о чем ты говоришь. Ты что, нашла эти таблетки в бунгало у майора Пэлгрейва?
— Да, в его вещах. Когда доктор и люди из Джеймстауна уехали, мне дали выбросить все, что было у него в ванной. Зубную пасту, лосьоны всякие, и еще вот это.
— Ну, и почему ты не выбросила?
— Потому что это ваши таблетки. Они у вас пропали. Помните, вы меня о них спрашивали?
— Да… помню… спрашивал, да. Я… я думал, что куда-то их переложил.
— Нет, вы никуда их не перекладывали. Их взяли из вашего бунгало и отнесли в бунгало майора Пэлгрейва.
— Откуда ты знаешь? — спросил он рассерженно.
— Знаю. Видела. — Она улыбнулась, сверкнув белыми зубами. — Один человек их подбросил в домик джентльмена, который умер. А я теперь возвращаю вам.
— Постой… Послушай! О чем ты? Что… кого ты видела?
Она отступила в кусты и растворилась в темноте. Грег рванулся было вслед за ней, но остановился. И так и стоял, нерешительно теребя подбородок.
— Что случилось, Грег? Привидение увидал? — спросила миссис Дайсон, которая шла по дорожке от их бунгало.
— Вроде того.
— С кем это ты сейчас разговаривал?
— С девушкой, которая у нас прибирается. Ее, кажется, Викторией зовут.
— И что она хотела? Соблазнить тебя?
— Не говори глупостей, Лаки. У этой девицы возникла совершенно идиотская идея.
— Что за идея?
— Помнишь, я на днях не мог найти серенит?
— Да, ты так говорил.
— Что значит — так говорил?
— Да перестань, черт возьми, цепляться к любому слову!
— Прости, — сказал Грег. — Все такую таинственность развели. — Он разжал руку и показал ей пузырек с таблетками. — Вот, вернула мне.
— Она их что, стащила?
— Нет. Вроде бы где-то нашла.
— Так, ну и что? В чем таинственность-то?
— Да ни в чем, — сказал Грег. — Просто она вывела меня из равновесия.
— Да ладно, Грег, брось, не стоит ломать голову над всякой ерундой. Пошли выпьем чего-нибудь перед ужином.
Молли спустилась на пляж. Она села в плетеное кресло, выбрав одно из тех старых и расшатанных, которыми редко пользовались. Какое-то время она смотрела на море, а потом вдруг уронила голову на руки и горько расплакалась. Сидела и рыдала взахлеб, пока рядом не зашуршали чьи-то шаги; резко выпрямившись, она увидела стоящую над ней миссис Хиллингтон.
— Здравствуйте, Ивлин, я и не слышала, как вы подошли. Я… прошу прощения.
— Что случилось, дорогая? — спросила Ивлин. — Какая-то неприятность? — Она пододвинула другое кресло и села рядом. — Скажите мне.
— Ничего не случилось, — сказала Молли. — Ничего абсолютно.
— Не обманывайте меня. Просто так вы бы не стали сидеть тут и плакать. Почему не рассказать? Это… что-то между вами и Тимом?