— Может быть, вам не стоит так уж бояться врачей, Молли. Ведь бывают у людей всякие нервные стрессы, в которых нет ничего особенно серьезного, которые проходят бесследно. Врач мог бы доказать вам это.
— Нет, не мог бы. Он обязательно скажет, что я тяжело больна.
— Ну почему, почему вы думаете, что тяжело больны?
— Потому что… — начала Молли и замолчала. — Нет, не знаю почему.
— А не могли бы ваши родные… есть у вас кто-нибудь — мать, сестры или кто-то еще, кто мог бы сюда приехать?
— У меня с матерью плохие отношения. Всю жизнь. Да, сестры есть. Они замужем, но я думаю… я думаю, если бы я попросила, они бы приехали. Но я не буду просить. Мне никто не нужен — никто, кроме Тима.
— Тим обо всем этом знает? Вы ему говорили?
— По существу, нет, — ответила Молли. — Но он обо мне беспокоится и за мной присматривает. Словно хочет… ну, помочь мне, что ли, защитить меня. И если так, то, значит, я нуждаюсь в защите, правда?
— Я думаю, во многом это чистая мнительность, но все же вам надо поговорить с врачом.
— Со старым доктором Грэмом? От него не будет никакой пользы.
— Он не единственный врач на острове.
— Наверно, у меня ничего серьезного, — сказала Молли. — Просто… мне не следует об этом думать. Скорей всего вы правы — это одна мнительность. Как поздно уже, Господи. Мне давно пора быть в столовой. Я… должна идти.
Она остро и почти неприязненно взглянула на Ивлин Хиллингтон и поспешно ушла. Ивлин проводила ее внимательным взглядом.
Глава 12
Старые грехи отбрасывают длинные тени
— Слушай, я, кажись, кой-чего знаю.
— Про что это ты, Виктория?
— Я, кажись, кой-чего знаю. И, может, хорошие деньги за это отхвачу. Ох, хорошие.
— Эй, поосторожней, не вяжись ни во что, ясно тебе? Уж лучше я сам этим делом займусь.
Виктория рассмеялась — сочно, от души.
— Ты погоди, увидишь, — сказала она, — Мне сподручней в эту игру играть. Тут деньгами пахнет, понял? Большими деньгами. Кой-чего я видала, кой о чем догадалась. Думаю, правильно догадалась.
И ее мягкий сочный смех опять огласил темноту.
— Ивлин…
— Да? — машинально отозвалась Ивлин Хиллингтон, без всякого интереса. И даже не подняла глаз на мужа, продолжая расчесывать свои короткие темные волосы.
— Ивлин, как ты смотришь на то, чтобы послать все это к чертям и вернуться в Англию?
При этих его словах Ивлин резко опустила руку с массажной щеткой. Повернулась к нему.
— Ты хочешь… но мы ведь только приехали. Трех недель еще не прошло.
— Я знаю. Но — как ты на это смотришь?
Она смотрела на него недоверчиво.
— Ты действительно хочешь в Англию? Домой?
— Да.
— Расстаться с… Лаки?
Он даже вздрогнул.
— Ты, похоже, все время знала о… ну, о том, что происходит.
— Знала, как не знать.
— И никогда ничего мне не говорила.
— А зачем? Уже не первый год, как у нас с тобой все определилось — полная ясность. Ни ты, ни я не хотим разрыва. Вот мы и решили, не сговариваясь, что каждый будет жить своей жизнью, но видимость брака останется. — И прежде, чем он успел что-то ответить, она добавила: — Но теперь-то почему тебя так потянуло в Англию?
— Потому что я дошел до края. Не могу больше, Ивлин. Просто не могу.
Всегда сдержанный, Эдвард Хиллингтон был просто не похож на себя. Руки его дрожали, он судорожно сглатывал, его обычно спокойное и бесстрастное лицо исказила внутренняя мука.
— Господи, Эдвард, что случилось?
— Ничего не случилось, просто я хочу убраться отсюда..
— Ты был по уши влюблен в Лаки. А теперь это прошло? Так, что ли, я должна тебя понимать?
— Да. Но ты, наверно, уже не сможешь испытывать ко мне прежнее чувство?
— Не будем сейчас об этом, хорошо? Я хочу знать, что тебя так мучает, Эдвард.
— Не сказать чтоб особенно что-то…
— И все-таки мучает. Что именно?
— Разве это не ясно?
— Да нет, не ясно, — сказала Ивлин. — Давай без обиняков. У тебя был роман. Не ты первый, не ты последний. Теперь роман кончился. Или не кончился? Возможно, он не кончился с ее стороны. Так? А Грег знает что-нибудь? Я часто задавалась этим вопросом.
— Не могу тебе ответить. Он ни разу даже не намекнул. И держится всегда очень дружелюбно.
— Мужчины порой бывают на удивление тупы, — задумчиво сказала Ивлин. — Или… может быть, у Грега есть свои грешки на стороне?