— Мы никого не собираемся запугивать, — возразил Уэстон. — Нам просто нужно установить факты. И беспокоить мы ее сейчас не собираемся, а только когда позволит врач.
Его голос звучал мягко, но непреклонно.
Тим взглянул на него, открыл было рот, но ничего не сказал.
Как всегда спокойная и собранная, Ивлин Хиллингтон села на стул, который был ей предложен. На вопросы отвечала не спеша, обдуманно. Ее темные умные глаза внимательно смотрели на Уэстона.
— Да, — подтвердила она, — мы с мистером Кендалом сидели на террасе и разговаривали, и тут по лестнице поднялась его жена и сообщила об убийстве.
— Вашего мужа с вами не было?
— Нет, он уже ушел спать.
— Были ли у вас какие-нибудь особые причины для разговора с мистером Кендалом?
Ивлин укоризненно вздернула тонкие подведенные брови.
Потом холодно ответила:
— Какой странный вопрос. Что значит, «особые причины»?
— Обсуждали ли вы состояние здоровья его жены?
Ивлин опять немного помедлила.
— Не могу припомнить, — сказала она наконец.
— Вы уверены?
— Уверена ли, что не могу припомнить? Интересная постановка вопроса. Мало ли о чем приходится разговаривать.
— Миссис Кендал, как я понимаю, была в последнее время не вполне здорова.
— По ее виду этого нельзя было сказать — разве что усталость чувствовалась. Конечно, управлять таким хозяйством — дело очень хлопотное, а опыта у нее маловато. Вполне естественно, что порой она приходит в смятение.
— Смятение, — повторил за ней Уэстон. — Вы именно это слово считаете здесь уместным?
— Слово, может быть, несколько старомодное, но оно вряд ли хуже, чем современный жаргон, который употребляют по всякому поводу: «вирусная инфекция» вместо приступа печени, «невроз», когда речь идет о мелких огорчениях, неизбежных в повседневной жизни…
Ее улыбка заставила Уэстона почувствовать себя немного смешным. Он не мог не отметить, что Ивлин Хиллингтон — умная женщина. Потом посмотрел на Дэвентри, который ухитрялся сохранять полную невозмутимость. Интересно, что думает он?
— Благодарю вас, миссис Хиллинггон, — сказал Уэстон.
— Очень не хотелось вас беспокоить, миссис Кендал, но нам необходимы ваши показания о том, как вы обнаружили эту девушку. Доктор Грэм сказал, что теперь вы достаточно оправились и с вами можно поговорить.
— Да, конечно, — отозвалась Молли. — Я теперь в полном порядке. — Она улыбнулась им быстрой нервной улыбкой. — Это просто был шок. Я так испугалась. Ведь ужас-то какой…
— Еще бы, можно себе представить. Как я понял, вы вышли прогуляться после ужина.
— Да — я часто так делаю.
От Дэвентри не укрылось, что она отвела глаза и при этом все время сплетала и расплетала пальцы.
— В котором часу это было, миссис Кендал? — спросил Уэстон.
— Не могу точно сказать — мы не очень-то следим за временем.
— Джаз еще играл?
— Да… вообще-то… мне кажется… я не помню.
— А где именно вы гуляли?
— По дорожке вдоль берега.
— Вы пошли налево или направо?
— О… сначала в одну сторону — потом в другую… я… я… как-то не обратила внимания.
— Почему вы не обратили внимания, миссис Кендал?
Она нахмурилась.
— Потому, наверно, что я… ну… задумалась.
— Задумались о чем-нибудь конкретном?
— Нет… нет… ничего определенного. Просто припоминала, что еще надо сделать… за чем присмотреть… в отеле. — Опять это судорожное сплетание и расплетание пальцев. — А потом… вижу что-то белое… в кустах гибискуса… и не могла понять, что это. Остановилась… подошла… — Она судорожно сглотнула. — Оказалось, это она… Виктория… вся скорчившаяся… я попыталась приподнять ей голову, и… кровь… у меня на руках.
Она посмотрела на них и повторила с удивлением, словно вспоминала о чем-то невероятном:
— Кровь… у меня на руках.
— Да-да. Вам выпали ужасные испытания. Об этом больше не нужно рассказывать… Сколько времени вы провели на улице, прежде чем обнаружили ее?
— Не знаю… не могу сказать.
— Полчаса? Час? Или больше?
— Не знаю, — повторила Молли.
Тут Дэвентри спросил — как бы между прочим:
— Во время вашей… прогулки у вас был в руке нож…
— Нож? — удивленно переспросила Молли. — Зачем мне было брать нож?