— Я тоже, — призналась она.
— В таком случае нужно это отметить.
С трудом дыша, Рамона выгнула брови. Острое желание пронзило ее тело.
— Отличная идея.
Дэмон улыбнулся. Не спуская с нее плотоядного взгляда, он потянулся через нее к телефонной трубке и набрал номер. Рамона сделала недовольную гримаску. У нее заныли груди, а его поведение разочаровывало ее. Она хотела ощутить его губы. Его руки на своем теле. Его тело…
— Дэмон! — завопила она.
— Алло, это камбуз? Говорит Дэмон Александер. Не могли бы вы позвать шеф-повара? Будьте любезны.
В преддверии ланча на камбузе стояла дикая жара и царила ужасная суматоха. Рене де ла Тура тут же позвали к телефону. Шеф-повар очень не любил, когда кто-нибудь прерывает его священнодействие перед раскаленной плитой, и всегда в знак протеста повышал голос до пронзительного фальцета. Но когда сам владелец теплохода зовет, это тебе не какой-то официант!
— Да, Рене слушает, — с важным видом сказал он.
Дэмон не мог сдержать улыбки, услыхав его напыщенный тон.
— Послушайте, Рене. Мы с моей невестой хотим устроить особое торжество. — Дэмон все глядел на ее недовольное лицо. Но она уже почувствовала за этой официальной маской веселые нотки: он был готов расхохотаться в любую минуту. — Скажите, не смогли бы вы приготовить для нас что-нибудь из ряда вон выходящее? Не знаю, право, скажем… — Он осекся, так как она продолжала игриво отбиваться от него, но он быстро подавил ее сопротивление, крепко сжав ее кругленькую попку. — Лосось под соусом в шампанском? И клубника?
Рене театрально вздохнул на другом конце провода. Он был ужасно польщен просьбой босса.
— Да, месье Александер. Для вас Рене готов создать истинный шедевр кулинарного искусства!
— Благодарю вас, — сказал Дэмон, положив трубку. Рамона недовольно заворчала. — Так вот что ты называешь торжеством? — капризно упрекнула она его. Дэмон приблизил свои губы к ее губам. — Нет, дорогая, нет, я называю торжеством не это. Но после того как мы покончим с тем, что я на самом деле считаю торжеством, — голос у него понизился, а губы задергались, — мы оба можем умереть с голоду.
Убрав руки с ее запястий, он взял ее за груди.
— Ах так! Тогда все в порядке, — удовлетворенно засмеялась Рамона.
Грег больше не мог этого вынести. Наплевать ему, что сейчас только полдень, что пассажиры говорливой толпой устремились к ресторанам, что они могли его заметить. Плевать, если он даже потеряет работу. Всю ночь он пролежал с открытыми глазами, уставившись в потолок. Говорят, все дороги ведут в Рим, а его мысли устремлялись только по одной дорожке — к каюте Верити. Теперь он стоял перед ее дверью. Он решительно постучал. Он даже не стал озираться, ему было все равно, следят за ним или нет. Когда она, открыв дверь, увидела его, глаза ее расширились, он увидел в них радость, которая сразу же пропала, подчиняясь желанию хозяйки.
— Это вы, капитан? — спокойным, ровным голосом произнесла она. — Разве вы не обедаете вместе с пассажирами?
— Как видите, нет. Можно войти? — Верити сделала шаг в сторону, пропуская его. Сердце у нее сильно, глухо застучало. Вся дрожа, она закрыла за ним дверь. Грег повернувшись посмотрел на нее. Без лишних слов он сказал:
— Я все знаю, Верити.
— Знаешь? — глухо переспросила она.
Он только с упреком покачивал головой. Сняв фуражку, он бросил ее на стул. Подойдя к ней вплотную, он ласково обнял ее.
— Больше никаких тайн, — мягко сказал он. — Джон Гарднер все мне рассказал…
— Какое он имел право…
— Перестань, — решительно оборвал ее Грег.
— Ах, Грег, — вздохнула она, и слезы выступили у нее на глазах.
С легким стоном он сильнее прижал ее к себе, обнимая за плечи.
— Все хорошо. Все будет хорошо, — прошептал он, глядя на нее сверху вниз. Она подняла голову, чтобы получше разглядеть выражение его лица.
Смахнув рассчитанным жестом слезы, она попыталась отстраниться, но он не выпускал ее из объятий.
— Ничего хорошего не будет, Грег, — твердо возразила она. Голос у нее окреп. — Я-то знаю, не забывай, я врач. Мне осталось жить всего несколько месяцев. В лучшем случае.
— В таком случае мы проживем их вместе, — просто сказал он, не давая ей отвести взгляд в сторону. — Как только мы войдем в порт во Флориде, я сообщу Дэмону о своем уходе.
— Нет, нет, ни в коем случае, — всполошилась она. — У тебя есть только одно — твоя работа. Ну, после того как меня не станет.
Он сразу понял, что она говорит совершенно серьезно, и торопливо кивнул головой, выражая с ней полное согласие. Ему не хотелось зря спорить с ней.