Боб пришел ко мне на балкон рассказать, что ему поведал Джошуа.
— В Майами всё грузят в контейнеры и загоняют их на корабль. Чтобы обо всем договориться, надо позвонить Шейле Хаскинс — она агент по перевозкам в «Тропикал Шиппинг». Джошуа ввел меня в курс по поводу цен на фрахт. Они не очень высокие: доставка контейнера в шесть метров из Майами до Ангильи стоит две тысячи семьсот долларов, а контейнера в двенадцать метров — четыре тысячи двести.
— Ладно, — я глубоко вздохнула, — поеду в Вермонт, соберу вещи и свяжусь с агентством, предоставляющим помощь в переездах. Затем двину в Майами, куплю все, что надо, отправлю сюда. Ты остаешься здесь, выбиваешь разрешение на работу и права на временное владение земельной собственностью.
— Ты одна со всем этим не справишься, — усомнился Боб.
— Слушай, — отступать я не собиралась, — если мы поедем вместе, здесь все встанет намертво. Нужен глаз да глаз. Бенни желает нам добра, но он занятой человек, и если кто-нибудь из нас двоих не будет его постоянно подталкивать, дело не сдвинется с мертвой точки.
— Думаешь, у тебя получится купить нужные доски? — Боб начал понемногу уступать.
— Я просто отнесу твой список в «Хоум Депо», заплачу, сколько скажут, и они мне все отгрузят. Очень просто. Кроме того, ты только не удивляйся, в Майами есть телефоны. А что, если тебе понадобится снять дополнительные замеры или что-то поменять в проекте? Разве не будет лучше, если ты останешься здесь? — Я знала, что сумею его уговорить.
— Ладно, — сдался Боб, — но если у тебя возникнут какие-нибудь сложности, я тут же прилечу на помощь.
— А если все пройдет гладко, сэкономим на билетах, — добавила я. — Кроме того, если мне удастся быстро отправить вещи из Вермонта, может, тебе удастся обставить все в нашем доме еще до моего приезда.
Долго, очень долго мы стояли, обнявшись на балконе, и смотрели на море.
На следующее утро в аэропорту мне довольно грубо напомнили о том, кто я здесь такая. На маленькой табличке было написано:
ВЫЕЗДНАЯ ПОШЛИНА
Местные жители: $ 10.00 ВК.
Остальные: $ 25.00 ВК.
После того как Боб еще раз просмотрел списки товаров, которые мне нужно было приобрести, мы обнялись и попрощались. Пока самолет выруливал на взлетную полосу, я еще раз мельком увидела мужа, машущего мне рукой. Когда мы взлетели, я уставилась в иллюминатор, разглядев домик Джошуа и сонный порт в Сенди-Граунд. Заметив наш будущий ресторан, я прижалась к стеклу, стараясь как можно дольше не выпускать его из виду. Цвет воды напоминал краски на палитре художника: разные оттенки синего и зеленого мешались с белым — в тех местах, где волны разбивались о рифы или берег. Когда Ангилья исчезла из виду, я извлекла блокнот и ручку и принялась составлять список дел, ожидавших меня в Вермонте.
Вещи я упаковала в рекордные сроки. На протяжении трех дней я проводила на ногах по восемнадцать часов. Небезрезультатно. Я это поняла, провожая взглядом грузовик, выруливший с нашего двора. На грузовик был погружен двенадцатиметровый контейнер со всеми нашими пожитками. Кое-что в этот контейнер предстояло загрузить и в Майами. Несколько минут я стояла в нашей гостиной и глядела в окно. До самого леса протянулись поля, поросшие ярко-зеленой травой. За долиной, среди холмов в Дартмут-Колледж белела старинная башня с часами. Вдалеке над рекой Коннектикут величественно возвышалась гора Аскутни. Я сообщила риэлтеру о нашем желании продать дом, попрощалась кое с кем из соседей и в последний раз спустилась на машине с нашего холма, стараясь не оглядываться назад.
Накупив в китайском ресторанчике побольше снеди, я поехала на отвальную к Бетси и Гари. За долгие годы Бетси стала мне союзницей по кухне. Вместе мы пекли пироги, консервировали персики, тщательно обследовали все ресторанчики в радиусе ста пятидесяти километров.
У друзей все было замечательно. За ужином, на который я прихватила курицу с имбирем и стручковой фасолью, а также краба в соусе из черных бобов, Гари ругал налоги, а Бетси, застрявшая в шестидесятых со своими длинными черными волосами, мятой трикотажной рубашкой и башмаками на деревянной подошве, как обычно закатывала глаза. Я осознавала, что буду по ним очень скучать. Я поймала себя на том, что смотрю в окно на стадо коров, и поняла, что целый этап моей жизни подошел к концу.
— Знаешь, если мне не удастся там отыскать свежей говядины, попрошу тебя прислать одну из этих буренок, — сказала я Гари.
— Нам это раз плюнуть, — ответил он, жуя лапшу.
Мы расстались со слезами на глазах, и я поехала ночевать к своей подруге Пэт. Когда я свернула к ней во двор, на часах была уже почти полночь. Пэт меня ждала. Мне столько всего хотелось рассказать ей об Ангилье, но веки словно свинцом налились. Меня страшно клонило в сон. Ничего, поговорим утром.