Для пропаганды на территории Великого княжества Литовского единения с Московской Русью, для православных крестьян и мещан, начали издавать памфлеты или вернее народные прокламации типа «лубка». В которых минимумом текста, максимумом изображения, высмеивались католические и протестантские священники, шляхта-бояре с властью княжества, во главе с Сигизмундом и различные перевертыши из истинно христианской православной веры в схизматические католичество, протестантизм и прочие ереси. Так что «фирме» Кротовой работы все прибавлялось и прибавлялось. Даже пришлось организовывать подразделение отвечающее за доставку и распространение различных памфлетов в страны Европы, в том числе и в ВКЛ. «Конторы» Воротынского и Брусилова уже не могли обеспечить перевозку и распространения такого объема печатных изданий. Своей работы, по основным, собственным направлениям, хватала спецслужбам «витязей». Не обошли «лубком» и саму Русь, но в этих прокламациях власть не задевали, а высмеивали зарубежных соседей и их местных прихвостней.
В остальном все в уезде шло по годами накатанному пути. Приходили уходили речные, морские и сухопутные караваны с товарами и переселенцами. Тем более, что путь по Самаре и Волге, «витязи» очистили от разбойников и не было нужды собираться купцам и путешественникам в большие караваны. Хотя эксцессы случались и иногда разбойнички пошаливали, но обычно недолго.
Закончился учебный год, дав из корпуса, института и университета, в армию, флот и хозяйство попаданцев приличное количество специалистов, да и просто грамотных юношей и девушек, закончивших школы. В своё время, начался новый учебный год. Собрались учредители товариществ и банка, обсудили итоги, наметили перспективы, распределили прибыли. Осенью собрали и заложили на сохранение урожай. Традиционный подледный лов «царь рыбы», с оправкой, в январе следующего года, доли от улова на монарший двор. И веселая встреча Нового года по-боярски всем населением уезда.
Заморская Русь. Январь-май по новому стилю 1568 года от РХ
Свою деятельность в Заморской Руси, командование флота, и в этот год начало с обычного совещания флагманских специалистов и командиров кораблей при командующем флоте, тем более, что происходила его смена. До отправки рейсового клипера, Полухин будет предавать дела новому комфлота, Сенявину Евгению Степановичу. В повестке совещания была пара основных вопросов и текущая мелочь. Первым обсудили вопрос по оказанию помощи в заключению мира между Русским царством и Испанским королевством. Для чего продолжать аккуратно обрабатывать плененных в прошлогоднем рейде на Азоры испанских грандов, кабальеро и прочих купцов и капитанов из простолюдинов, но могущих при случае замолвить словечко в поддержку любезных тартарских дворян. Вторым вопросом обсудили очередной грабеж Серебряного флота. В этом году его решили перехватить в «Багамском канале». Методом загонки отбивать от основной массы армады отдельные корабли, обездвиживать и брать их на абордаж. В число текущей мелочи вошли начала работ по возведению волнолома и строительства на нем форта, в бухте Десантная, с повторным углублением дна. Закладка на стапеле в этой же бухты очередного земснаряда для гавани Рюрика-на-Тобаго. Расширение территории по сбору каучука. Начала строительства города на материке, в глубине, расширившегося Портивановского анклава и расширения поселков, при месторождениях медной и железной руды, до небольших городков, на севере от основных земель этого же анклава. И тренировки экипажей кораблей в боевых условиях, короче пограбить слегка испанцев. Например давненько не наведывались на испанские жемчужные промыслы по атлантическому побережью. Тем более, что дружественные индейцы, из числа друзей «конторы» Воротынского, сообщили о собранном в этом сезоне кабальеро богатом улове жемчуга.
К концу января были снаряжены и отправлены в рейд два отряда кораблей, по паре легких фрегатов, в отлично известные ушкуйникам, по прошлым походам, места добычи конкистадорами жемчуга. Налеты на испанских ловцов жемчуга на отмелях в бухте Кариако и жемчужные промыслы Рио-дель-Хача, прошли без стрельбы и трупов. Увидев боевые корабли известных тортугских пиратов, охрана ловцов и добытого «зерна» перламутра, как под копирку, спустила флаги со своих каравелл и сдалась на милость флибустьеров. Их примеру последовали и хозяева артелей ловцов и сами ловцы. За что и были вознаграждены только отъемом добытого жемчуга. Все остальное, в том числе и корабли с оружием, оставили испанцам. Предварительно сгрузив на берег пушки с судов, без пороха, оставив его на каравеллах. «Улов» от похода наглядно выглядел, как кучки разобранного по размеру жемчуга, оцененного, по самым скромным подсчетам, в 380 000 песо серебром.
Не откладывая дело в долгий ящик, к концу января приступили к повторному углублению бухты Десантная на Тортуге, ибо после первого углубления в шестьдесят пятом году, через косу волнами опять замыло гавань. Заодно, вынутым грунтом отсыпали косу, отделяющую гавань от пролива, поднимая её все выше и выше из воды. Периодически укрепляя насыпь осколками камней и кирпича, отходами от строительства, для укрепления сооружения. По мере нарастания высоты косы, начали обкладывать границу рукотворного острова специально привезенными каменными плитами, для защиты от размыва острова волнами, которые вскоре загрохочут в проливе. Да так быстренько, что к очередному сезону штормов на месте косы, по периметру рукотворного островка, уже высилась приличной высоты стена. Правда, между противоположными стенами, насыпать грунт до уровня самих стен не успели и между ними образовалась своеобразная «ванна» с морской водой.
Так же не мешкая, как раз спустили очередную баржу, для перевозки грунта от землечерпалки, освободив стапель, заложили на нем, расположенном в этой же бухте, новый земснаряд, для гавани Рюрика-на-Тобаго. Благо стальной набор, паровик с винтами и прочей машинерией с металлической оснасткой, уже с год лежали на складе Порт-Росса, дожидаясь своей очереди.
С «осенним» конвоем из Испании в Веракрус, 23 февраля, прибыл юный дон Алехандро Филипп де Кордова, который по прибытию в Мехико, был принять лейтенантом, в дворцовую стражу вице-короля Новой Испании. Занимавший до ноября прошлого года эту должность дон Фердинанд Диас дель Кастильо, стал капитаном дворцовой стражи вице-короля Новой Испании. А его дядя, бывший до этого капитаном, отбыл в Испанию в свите отставленного вице-короля Гастона де Перальта, маркиза де Фальсес, графа де Сантистебан де Лерин, губернатора Наварры, бывшего в этой должности до 11 ноября 1567 года. В настоящее время, вице-королевство оставалось без главы. И пользуясь моментом, утверждения ни кому незнакомого молодого идальго, в достаточно высокой придворной должности, прошло без сопротивления. Забегая вперед, можно констатировать, что прибывший в ноябре этого года в Мехико новый вице-король Новой Испании Мартин Энрикес де Альманса, утвердил в своих должностях и дель Кастильо и де Кордова.
Описав результат операции разведки «витязей» по вводу во двор Мехико ещё одного сотрудника, можно вернуться и назад на два года. Когда среди выпускников 1566 года курса разведки и контрразведки, спец отделения Кадетского корпуса, в «испанской» группе, отправленной для адаптации в Испанию и коронные владения в Новом Свете, уехал с берегов Урала на Иберийский полуостров и семнадцатилетний Ястребов Пров Васильевич. В числе троих своих одногрупников он попал на адаптацию и стажировку в испанские владения донны Каталины Хуарес де Кордова, в которых и проживал в одном из замков, под личиной дальнего родственника покойного мужа донны Каталины. Когда понадобился сотрудник для внедрения во двор вице-короля Новой Испании, для помощи «Конкистадору», то выбор руководства пал на Прова, благо чернявый юноша имел сходные черты лица с фамильными чертами рода де Кордова. Вот и подобрали ему биографию умершего в детстве представителя дальней и очень обедневшей ветви этого рода. Благо, что и ликвидировать ни кого не пришлось. Неурожай и последующий за ним голод, решил все за разведку. В числе умерших был и местный падре. Так, что вернувшемуся в Испанию Федьке Ельцу, ни кого не пришлось ликвидировать. Забраться в полуразрушенную церквушку и внести изменения в попорченные влагой церковные книги было не трудно. Тем более, что и родственников будущего конкистадора де Кордова, в том, что обозначало замок местного сеньора, не было. Мужчины разъехались, кто за океан, кто на бесконечно идущие войны, да так и не вернулись. Женщины, кто ушел в монастырь, кто вышел замуж, а кто к этому времени и покинул сей мир. Приехавшему в это захолустье солидному негоцианту, владельцу кабака и гостиницы в самой Севильи, мэтру Феодору, ни кто ни каких препятствий не чинил. А когда он нанял нескольких девчонок и парнишек, из местной полувымершей деревни, для услужения в своих заведениях, ему еже ещё были и благодарны, что снял заботу об лишних ртах с плеч деревенского общества. А уж сделать выписку их церковной книге, за огромные деньги в шестнадцать реалов, в отношении одного из сыновей местного сгинувшего сеньора, новый падре, произвел с удовольствием, написал и заверил требуемый документ, без каких-либо возражений.