Противоэпидемические посты, расположенные в Великом Новгороде с Ладогой, Ругодиве с Ивангородом, Пскове, Колыване, Риге, отличились и в этом году, выявили и пресекли, уже четвертый год подряд, появления на Руси чумы, снова притащенной из Европы. Карантин в две седмицы, хотя и увеличивал время бездельного пребывания заморских купцов на Руси, что очень не нравилось последним, ибо снижало их прибыль, но ставил почти непреодолимый барьер чумным бацилам. При этом многие торговцы ругались, что более ни когда не приедут в эту варварскую страну, в которой добропорядочных негоциантов, заставляют жить под стражей, как неких разбойников. Однако на следующий год, эти же купчики приезжали вновь и так же возмущались дикими порядками московитов. Но прибыл получаемая от поездок в эту холодную страну, покрывала любые неудобства от действий властей Москвы.
С начала январь в Уральском уезде началась укладка и монтаж шпал и рельс железной дороги. Благо земляные насыпи для двухпутной железной дороги уже давненько соединяли большинство городов уезда, протянувшись даже по левому берегу Урала до Котов-Соль-Илецкий. И почти дотянулись до города Белов в устье реки Белая, при впадении в реку Уфа и вдоль реки Самара, до её впадения в Волгу. Правда мостов на этих насыпях не было, их предстояло ещё построить. Заодно приступили к сбору полудюжины паровозов, три пары пассажирских вагонов, по четверке грузовых крытых вагонов и платформ. Кроме того дополнительно начали собирать еще шесть платформ, при этом четыре начали обшивать листами закаленной стали толщиной аж в десять миллиметров. Такими же листами стали в ходе сборки обшивали и один из паровозов. Сборку паровозов и остального подвижного состава провели быстренько. К маю все изделия были собраны и прошли испытания. Так быстро ввели в строй изделия по причине того, что подвижной состав за это время только собрали из заранее изготовленных — отлитых, выточенных и отполированных деталей, изготовленных пока в индивидуальном порядке, и лежащих до поры до времени на складах. Но зато при изготовлении деталей для этих паровозов, вагонов с платформами отработали их серийное производство.
В начале февраля «витязи», через боярина Граббе пригласили Ивана IV, вместе с семьёй посетить свои владения в Уральском уезде и осмотреть их. Точно такое же предложение, но не официально, передали и царице Анастасии, через её подругу-наперсницу боярыню Граббе. Грозный не долго обдумывал свой ответ и через седмицу дал согласие на поездку и закрутилась «метель» подготовки царского выезда на восточную украину царства. И уже в начале мая царский поезд на речных судах вышел из Москвы, что бы к концу июня не спеша подойти к пристани Переволок-Подопригора, на которую и выгрузился. На пристани государя ожидало все руководство уезда, которые на момент прибытия монарха оказались на уральской земле, за исключением Уральского воевода князя Черного-Белого, который встретил государя еще на волжском волоке и теперь сопровождал царя, вместе с хозяином волока и острога Переволок-Шопенковский, боярином Шопенковым и четы бояр Граббе. После приветствий и славословил, Ивана Васильевича с семьей и его ближниками пригласили к временному вокзалу, у которого ожидал их поезд, паровоз с шестеркой пассажирских вагонов и второй поезд с четверками грузовых крытых вагонов и платформ, на которые, в присутствие государя, быстренько перегрузили часть скарба из его речного каравана. Остальные суда, так же на глазах московского владыки, погрузив на тележки, потащили по волоку в Чаган, туда же повезли и людей из царского сопровождения, не вошедших в поезда. К моменту прибытия царя на Урал, был уложен отрезок пути в семьдесят километров, от Переволок-Подопригора до реки Сакмара у Петрограда, с ответвлением на угольные копи. И от переволока до Уральска, правда без мостов через многочисленные речушки и ручьи, которые только начали возводить в этом году. Железную дорогу строили сразу двухпутной, из стальных рельс, с русской шириной колеи в 1520 миллиметров, как более привычную попаданцам.
По приезду к Петрограду, монарху устроили показуху, пока не прибыло его сопровождение, с бронепоездом, состоящем из бронепаровоза, двух не бронированных платформ, на концах поезда, и четырех броневагонов вооруженных двумя башнями с установленными в них трехдюймовой пушкой и 122 миллиметровой гаубицей, шестью автоматическими картечницами, по паре в бортах и по одной на торцы вагонов. Провели боевые стрельбы. Государь впечатлился. После показушек, перевезли, через Сакмару на паровом буксире, хотя мост имелся. Но провезли, покатали на «дымящей ладье» и по Сакмаре, и по Уралу, окончив путь на левобережных сакмарских пристанях. По окончанию покатушек препроводили монарха в отведенный ему клубный дворец и оставили его с семьёй и малым числом ближников, помыться, отдохнуть с дороги.
Отдых в Петрограде продолжался четыре дня, пока не поднялись с низа, к Петрограду, все суда царского поезда. За это время Черный каждый день встречался с Иваном Васильевичем, имея с ним продолжительные, иногда длящиеся весь день беседы. В ходе которых довел до монарха сведения об событиях ожидающих страну в следующих 1571 и 1572 годах, выдав их как развединформацию и возможные последствия, полученных при её анализе. Вызывая для подтверждения информации, то Брусилова, то Воротынского, то Золотого, то Басманова, то Полухина или Слепцова. Хотя в прошлом году Иван IV одобрил план Черного по противодействию западной и османской агрессии, в этом году пришлось его уговаривать включится в игру по дезинформации противника.
На третий день состоялся разговор один на один царя и его Уральского воеводы.
— Государь, позволь в дополнение к вчерашнему, дать свои пояснения.
— Дозволяю князь.
— Бить крымчаков лучше всего не на земле Крыма, а на нашей территории. И султану нам нечего предъявить, бьем татей на своей земле. И в Европах так же поясним, глядишь и кто-либо из западных государей немножко помогут против турок. Вот и надо исхитриться и выманить, лучше всего всех татарских и ногайских воинов из Крыма и степей Таврии и Кавказа. Да встретить их в выбранном нами самими месте, в удобное для нас время. Но обычно более шести туменов они не выводят в походы. А собрать могут и десяток и дюжину, если абсолютно всех выгребут. На такое они могут пойти только в случае смертельной опасности для всех татар, либо если впереди будет маячить очень грандиозная добыча. Создать смертельную опасность для людоловов мы не сможем. Да и не выйдут они с полуострова при опасности. Засядут на нем, за валом и рвом на Перекопе. А вот повесит перед ними, как перед тем ослом «морковку»-приманку, в виде невиданной добычи на Руси, мы можем. Но нужно продолжать демонстрировать свою слабость. Делать вид, что боимся их, нет у нас войска, то которое есть, ушло воевать в другие места. Лучше всего где-то на северо-западе, подальше от нашей степной украины.
— Опять князь поруху моей чести предложить хочешь.
— Виноват государь. Хочу.
— Поведал о сём.
— Государь, с крымскими людоловами необходимо решать. Убрать эту язву от наших границ. Но стоит за ханской спиной султан османский со своей огромной и сильной армией. Хотя и ни те сейчас турки, чем при предыдущем султане Сулеймане, но все еще сильны. Кровью умоемся если в лоб на татарву попрём. Выманить орду с полуострова нужно. Вот мы и замыслили. В этом году орда отдыхает, после прошлогоднего похода с турками на Астрахань, набираются сил после болезни, в себя приходят. Ни куда в набеги не ходят, естественно уже два года дохода нет. В следующем попрут. К нам может и поостерегутся, хотя их чамбулы в дозорах около черты до сих пор крутятся. А вот по югу Речи Посполитой пройдутся и опять православных нахватают в полон. Имеется государь в твоем царстве пара небольших заговоров бояр и детей боярских, держащих руку крымского хана и через него и султана турецкого.