— Кто посмел? — нахмурившись спросил Грозный.
— Государь, после моей речи Воротынский-младший доложить кто и с кем. Все доказательства покажет. Но прошу пока не наказывать их. Дай с ними «поиграть», то есть используем их для обмана татар. Через них отправим весточку татарскому хану, что уйдет будущей весной войско царское на западную границу к Литве. Там реально присутствия ратей будут по весне нужны. Оставив на черте только сторожей да и тех в меньшем числе. Да пообещают изменники показать татарве места, через которые можно засеки наши обойти. Те пути уже нами подготовлены. И действительно, войско уйдет, уведя большую часть пограничных станиц с сбой, степняки обойдут засеки и выйдут на наши земли. Только попробуют безобразить начать, как «неожиданно» натолкнутся на сводную дивизию внутренних стражников под командованием Воротынского-младшего, идущей на соединение с твоей армией на литовской границы. Ввяжутся с ней в бой. Потрепет их Михайло. А что не потрепать из-за «гуляй города». А тут и еще один отряд, тысяч так в десять кованой конницы, в след за внутренними стражниками шедший к литовским пределам, атакует. Побегут татаре. Однозначно побегут. Не выдержать удара с двух сторон. И главное ведь винить будут только судьбу и свою малую численность. Нарвались на непредвиденно, на мимо проходящие для соединения с основной частью армии войска. Хоть и крупные отряды, а справиться можно было. Но не хватило сил. Хан поведет с собой тысяч шестьдесят, но реально будет меньше. Возьмёт только всадников своих ближников, добычей делится не захочет. Ему астраханское поражение обошлось в потерю более трех тысяч золотых монет, чуть смог откупиться, спасти свою жизнь. Захочет и перед султаном оправдаться, и поправить свои финансы, после получения весточки от изменников с нашей стороны.
— А где князь возьмем этих десять тысяч стражников и кованной конницы?
— Так у нас государь и возьмем. Соберем всех стражников с городов и слобод, добавим к ним сельское и городское ополчение. Добавим пушек и «гуляй города». Вот и дивизия. Даже если кого «разговорят», из попавших в плен личного состава. То последние сообщать им правду. Служили стражниками в городах, либо ополченцами в поселениях. Собрали наспех и послали на литовскую границу ратиться. А конницу. Призовем временно на службу мужиков прошедших срочную в кованой коннице, это государь обучение ратному делу, у нас так называется. Что поделаешь украина. Не обучишь народ, так степняки в миг уведут на аркане. А так обученный сам степняка на копье или на тот же аркан легко берёт. Вот и наберем десять полков по тысяче всадников. Денег конечно заплатим за то, что оторвали их от работы, но надо, так надо.
— Разобьёшь крымчаков, они отскочат назад в степь и в свой Крым. Где это мы их истребили?
— Так государь это первая часть плана. В семьдесят втором опять попрут. Так как и в семьдесят первом они добычи не получать. Черкасские казаки постараются, будут ждать разбитую орду на левобережной днепровской украины и проводят людоловов до самого Перекопа. Не рискнуть степные падальщики, да еще после поражения, на большое, хорошо вооруженное и снабженное войска напасть.
— Эт кто тебе из черкасских атаманов обещал. Смотри князь, обманут могут.
— Этот не обманет. Наш это, боярин Подопригора. Сейчас под его рукой в Днепровской Сечи курень, в количестве более трех тысяч воинов, правда не все его люди в Сечи находятся, большинство на левобережье сторожками стоят. А под это дело, защиты от крымчаков, он и более наберет.
— Раз свой боярин, то не обманет.
— Истину говоришь государь. После ухода татар, мы одну группу изменников, от которой будет проводник, ликвидируем. А вот вторую, оставим на следующий год, для приманки. От неё, зимой семьдесят второго года, уйдет хану еще одно послание. Уйдет государь, обязательно уйдет. Так же как и первая отправить, ни куда не денется. А проходы в засеках мы им опять подготовим.
— Ой хитришь князь. Твои люди в этих «заговорах»?
— Нет государь, заговоры есть. И состоялись без моего или кого либо из уральских бояр участия. А людишки боярина Михаила среди заговорщиков естественно есть. Третий год подряд без полона людоловы хана взвоют. И хан Девлет Гирей будет вынужден бросить своих шакалов за дуваном, иначе они его «сожрут». Вот тут и пригодится его опыт семьдесят первого года. Да и письмо от изменников в строку. Соберет хан всех кого сможет, даже у султана может попросить войско, уж пушки то точно будет просить, без них через городские стены ни как не пробиться. Тысяч сто, а то и более наберёт, учтет свою ошибку по недобору войска. Русское войско снова в Литву уйдет. Поляки будут там оружием брякать. Но не все, кое-что мы по лесам и полям попрячем, подальше от посторонних глаз. Да и из Уральского уезда воинов соберем и поближе к засечной черте перебросим. Вот как войдут татаре с турками, ногаями и прочими находниками за засечную черту, да отойдут километров с полсотни, а лучше рискнуть и пропустить их поглубже в землю, вот тогда и перекроем им дорогу назад. Пусть штурмуют, освобождая свой тыл от нашего войска. А когда выдохнуться, тогда наша кавалерия, подойдя к бывшему авангарду находников, атакует их с тыла. Для преследования наймем башкир и иных степняков, их легкая конница самое то для преследования разбитого противника. За чертой крымчаков Подопригора со своими всадниками примет. Дай бог так и пройдет. В Крым дорога будет открыта, войско наше собрано, можно будет пройти и почти без сопротивление зайти на полуостров и занять все его земли и города с иными поселениями. Война с османами будет. Так ведь время их диван с султаном упустили, Крым наш. Да и не зря ты государь персам пушки и мушкеты повелел продать, послал наших людей обучать его воинов пользоваться оружием. Думаю договориться с шахом Тахмаспом о совместных военных действиях простив османской империи не составить труда, особенно если подкинуть ему бесплатно зелья, да свинца с чугуном. Да и в Европе можно поискать. Та же Венеция от османов терпит поношения и земли теряет. Да и германским император Максимилиан не питает к туркам большой любви. Сколько раз османы его, и его предшественников били на поле боя. Не забудет Габсбург таких унижений. Обязательно отомстит. В одиночку страшновато, а вот в коалиции с другими странами, может и пойти против Блистательной Порты.
— Так, где поношение моей чести князь? Пока все, что ты рассказал, только мою славу государя увеличивает.
— Так государь, я и перехожу к этому. Что бы поверили Девлет Гирей и его приближенные окончательно в нашу слабость, в заговоры, в уход армии, нужно, что бы информация об этом пришла к нему не только от нас, но и из других стран. Польши с Литвой и иных царств-королевств. Да с таким приложением, что бы сведениям этим сразу поверили. А что для монарха дороже чем его честь, она и будет тем приложением к вестям. Вот и прошу тебя государь, ради царства и народа, поступиться честью монарха и написать слезно-жалостливые письма Елизавете Английской и Карлу Французскому, с просьбой принять тебя государь с семьей у себя, если сгонять тебя с земли отца и дедов. В письмах указать и причины почему тебе бежать приходиться. Бояре заговоры строят, держа руку короля польского и хана крымского с султаном османским, от власти отрешить хотят. А казна совсем пустая и войска нет, приходится гонять одни и те же полки по всем границам, да и тем платить не чем. А хан с султаном войной идти грозят. Вот и приходится искать места, где примут с семьёй. Елизавета на Русь давно обижена и не преминет сообщить турецкому султану об письме. А у французов с османами давняя дружба, Карл обязательно перешлёт список с письма в Константинополь.
— Да уж, и впрямь потеря чести в глазах европейских монархов. За то, если Бог даст победу, всё окупиться сторицей. Согласен. Пиши письма.
— Не могу государь. Нужно, что бы по твоему повелению, кто-то из подьячих в Москве составил их. Из столицы и отправить письма, да не просто так, а со специальными гонцами. Ещё одно подтверждение «истинности» информации о слабости Русского царства.
— Так ты князь считаешь, что у меня в Москве до сих порт вороги в приказах сидят?
— Предполагаю. Лучше перебдеть чем недобдеть. Не зря люди говорят: «На Бога надейся, а сам не плошай». Вот и мы лучше не сплошаем и сделаем, как оно должно быть.