- Ричард, - тихо позвала пиратка, стоя по другую сторону клетки. – Что мешало тебе остаться на берегу на своей плантации, зачем?
Вот только мужчина ей не ответил, а легонько паманил придвинуться поближе к решетке.
Но как только девушка подалась вперед, как крепкая рука сильно сжала тонкое запястье, надежно удерживая руку у клетки.
- Тебе достаточно было сказать, что нежности тебе не по душе, глядишь все получилось бы у нас иначе, без лишнего этикета, - прошипел Ричард, прижав Энни к решетке.
Энни дернулась, успев плюнуть в лицо англичанина, вырвалась. Или Ричард отпустил девушку, заслышав шаги спускающихся в трюм матросов. Тонкая заколка, скрепляющая косы на затылке сестры капитана, выскользнула из прически, перекочевав в карман пленного, в то время как Энни, еще раз оглянувшись на пленника, покинула это место, даже не подозревая какой шанс предоставила Ричарду, и на что обрекла себя.
Уже на берегу, когда пираты высадили в указанном месте встречи с работорговцами свою добычу Ричард, воспользовавшийся заколкой своей несостоявшейся невесты, освободился от оков и сбежал, серьезно ранив одного из охранников, оставляя в нем «подарок» для капитана Лона.
***
В голове не укладывалось то, что сейчас видел Адам. Его матрос, уже остывший, изошедший кровью из проткнутого, чуть левее кадыка, горла. Горла проткнутого заколкой Энни.
Энни, не сходившей на берег.
Всё произошло до встречи с испанцами и свидетелями были лишь пленные английские моряки. А они хранили молчание. Калечить их смысла не было, упадут в цене. А Ричард растворился.
Как? Когда? Почему?
Адам сжал губы. "Вот и будь с ней нежным и мягким. И сразу нож в спину"...
Вечером предстоял серьезный разговор. Но как же, до скрежета зубовного, не хотелось опять и снова начинать эту бессмысленную борьбу.
Капитан Лон даже застонал.
Надо сворачиваться. Быстро. Если Ричард добрался до форта, то гарнизон уже поставлен в ружье, парочка вооруженных под завязку шлюпов уже готовы выйти на перехват "Санта Анны".
"Что ты натворила! Что ты, в очередной раз, натворила, девочка!"
Расчитавшись с Лоном, испанцы отбыли восвояси, а Адам с командой погрузились в шлюпку и направились к бригантине.
Красавица с убранными парусами, освещенная полуденными лучами, покачивалась на волнах.
А со стороны форта к пиратскому кораблю подходили английские военные шлюпы...
***
Адам был внешне спокоен. Невозмутим и собран. Это придало уверенности команде. Всё будет нормально. Каперство – не самое страшное. Грамоту большинство рейдеров тут же припрятывали до важных случаев и продолжали свое, милое сердцу, занятие. Надо, значит, надо. Арест кэпа – это формальность. Всё утрасется.
Адам дал понять матросам именно это, когда отправился в форт.
Но сам он понимал, что сбежавший Ричард не формально настроен отомстить. Парень оказался горяч и скор на расправу. Что ж… Они засиделись в этом мире. Плантатор-мореход ведь не знал, что в какой-то мере, оказывает услугу брату и сестре.
Единственное, что заботило сейчас Адама, так это Энни. Где окажется сейчас она, как она и что именно ей уготовано.
Что приготовил Ричи капитану Лону, Адам знал. Виселица стояла перед крыльцом магистратуры. И, судя по всему, использовалась нередко.
Несколько последних шагов, легкий ироничный поклон слегка оторопевшему от наглости рейдера, Ричарду, вальяжно протянутые для наручников руки.
- Думаю, от меня большего и не ждут, Ричард? – чуть приподнятая бровь плантатора и зеркальный ответ Адама.
- Указ подписан, утром тебя повесят, Адам.
- Энни... – Ричард не дал договорить, спросить брата об участи сестры.
- Увести!
***
Энни Бэттон рассматривала свое изображение: довольно мерзкую картинку, на которой одутловатая девица находилась рядом с бандитом. Красавцы, что еще сказать. Таких и вправду надо бояться.
Энни винила себя как последнюю дуру, как самую последнюю дуру, что смалодушничала в трюме, пожалев Ричарда, а потом струсила не признавшись Адаму. Поэтому Энни Бэттон сошла на берег, ее никто не удерживал на борту, и отправилась в Комендатуру. Она чувствовала что задумал Адам. И поэтому решила, что должна быть рядом с ним. А как иначе? Зачем ей этот мир без него?
С первыми лучами солнца, пока городок не накрыла тропическая удушающая жара, островитяне собрались на площади в центре форта.
Пастор уже бубнил о «выродках рода человеского, от коих отвернулся сам Господь Бог, о шаге, что сегодня, с позволения и благословения Его Королевского Величества, будет сделан по искоренению нечисти» и так далее. Народ переминался с ноги на ногу и перешептывался. Адама здесь почти не знали.
Ричард встретился зглядом с Адамом, стоящим на поводке со связанными впереди руками и накинутой веревкой на шее. Энни не было видно. По шевелению губ, Лонели разобрал слова, обращенные Ричардом к нему: «У меня не вызывает радости все происходящее, но у меня и не было выбора»
Конечно, не было! Да Адам и не в обиде.
- Где Энни? – странный вопрос, который прозвучал низким голосом над толпой. Воцарилась тишина.
Ричард повернул голову к командующему гарнизона и что-то прошептал, потом поднял руку, призывая к вниманию публику.
- Ты желаешь, чтобы твоя сестра видела, как тебя вздернут? Хорошо. – За спиной Ричарда вывели Энни. – Пусть смотрит.
И тогда, совсем спокойно и даже весело, Адам подмигнул девке, кивнул словно сам себе и широко улыбаясь, прокричал слова, заставившие вздрогнуть толпу.
- Последуй за мной как можно скорее, Елин, я буду ждать тебя, любимая!
Солдат отвязал конец веревки и зажал его в руках. Пеньковая петля потянула Адама за шею чуть назад, но мужчина устоял. Развернулся и встал на телеге, что заменяла помост, лицом к собравшимся на крыльце. К командующему, губернатору, Ричарду, Энни.
-Делай свое дело, ублюдок. – Через плечо процедил сквозь зубы, - Давайте уже, мать вашу!
- Приступайте! – Солдат подстегнул лошадь, и повозка поплыла из-под ног Адама.
А Адам пошел, пошел сам навстречу смерти, не отводя глаз от Энни, впервые услышавшей от мужчины слово "любимая"...
Звук рухнувшего под своей тяжестью тела с полнейшей тишине, вызвал выдох в толпе. Удавка сдавила горло, в глазах потемнело. Сильное молодое сердце и крепкие шейные позвонки не позволили Адаму сразу задохнуться и повиснуть расслабленным мешком. Тело хотело жить, тело боролось, подрагивая. На руках и ногах позвякивали кандалы. Гаснущим сознанием Адам увидел, как отворачиваются женщины и опускают глаза мужчины. Темнота обволакивала, а последние свои удары сердце завершало уже, казалось, в горле, перетянутым петлей. Адам хрипел и подергивался, пока к нему не подбежало двое солдат и, обхватив его за ноги и пояс, не дернули вниз, сломав шею.
Капитан «Санта Анны» испустил последний дух.
Ричард покосился на замершую рядом девушку. Она не произнесла ни слова, не издала ни звука. Оцепенела и смотрела как ее мужчина дергается в петле. Смотрела не отрывая глаз. Ричард был поражен. И поэтому не сразу отреагировал, когда его пистолет оказался в руке Энни.
- Стой, стой, не делай этого, стой...
- Агний... - Странное имя лишь на мгновение опередило звук выстрела, Энни снесла себе полголовы.
Энни Бэттон, дочь Рока Бразильяно, рухнула под ноги охраны и Ричарда на крыльце Комендатуры, окрасив кровью деревянный настил и сапоги солдат.