— Индейский бес! Каркаджу! — закричал охотник. — Мистер Джим, назад!
Громадный медведь сел на задние лапы, посмотрел на своего друга и осклабился. Мистер Джим только что хорошо позавтракал: съел миску каши, получил сверх того шесть черносливин, и был весьма доволен жизнью. Охотник по имени Гранитный Утёс в странном волнении приплясывал вокруг западни. За всё время, что он охотился, ему ещё никогда не приходилось поймать росомаху. Лицо его было испуганно; он боялся не того, что свирепый зверь вырвется наружу — на этот случай у него было с собой ружьё, — нет, при виде зверя его охватил суеверный страх.
— Назад, Мистер Джим! Не подходи к Каркаджу! Он чёрт! Он злой дух! — приговаривал Гранитный Утёс. Потом он замолчал и стал рассматривать своего пленника.
Но Мистер Джим и не собирался подходить к западне. Он видел беса, сидевшего за крепкими стенами, и чуял его запах. Несмотря на то что он попал к людям, когда ему был всего лишь один месяц, у него сохранился инстинкт дикого медведя и знание законов природы. Мистер Джим моментально сообразил, что в клетке находится опасное существо, свирепый хищник, и с удовольствием предоставил расправу над ним своему приятелю Гранитному Утёсу. Он с трудом придал своей запачканной кашей морде серьёзное выражение, но маленькие глазки его весело поблёскивали. Казалось, он хотел сказать: «Ну что ж, надо будет, так и побежим».
— Стрелять — может быть плохо, — бормотал Гранитный Утёс. — Выпустить — может быть плохо. Пропадут все западни. Нужно будет уходить…
Он уселся на снег.
Мистер Джим осторожно пододвинулся вперёд и тоже сел. Ему очень хотелось перекувырнуться на снегу и посмотреть, что сделает этот бешеный Каркаджу. Медведи — паяцы в душе, а Мистер Джим был как-никак медведем.
Но Гранитный Утёс не одобрил весёлого настроения своего спутника. Вопрос был слишком серьёзный. Убив росомаху, он мог нанести обиду высшим силам, распоряжавшимся судьбой этого дикого края. Предание, дошедшее до наших дней от старейших воинов, гласило, что Каркаджу — не просто зверь, что в этом уродливом существе живёт душа умершего человека. Охотник был встревожен. Если выпустить Каркаджу на волю, на охоте в Юнавипе можно ставить крест. Росомаха будет неотступно следить за его ловушками и уничтожать добычу. Гранитный Утёс понимал, что ему представляется прекрасный случай избавиться от больших неприятностей и от грозного врага. Ему казалось, что убить индейского беса не может быть грехом — нужно только сделать это по всем правилам.
— Прежде чем убивать, мы пойдём и спросим Красного Журавля. — Он махнул Мистеру Джиму и, не оглядываясь, пошёл прочь.
Глава 2 • КРЕСТ
Гранитный Утёс и Мистер Джим добрались до дому часов в девять. Их хижина притаилась под сенью пихт, и на искрящемся снежном покрове просеки её можно было заметить только по огоньку, мерцавшему сквозь заменявшую оконное стекло выскобленную шкуру. С вершины горы хижина была похожа на зайца, присевшего на опушке рощицы. Метровый пласт снега покрывал крышу и тяжёлыми складками свисал с карнизов.
Дома Гранитного Утёса и Мистера Джима ждал Красный Журавль — старый воин, которому была уже не под силу зимняя охота. Он поддерживал огонь в очаге и следил за тем, чтобы к приходу его друзей всегда был готов ужин — жареная оленина с бобами.
Но на этот раз Красный Журавль был не один. В хижине оказались гости, двое бледнолицых: торговец Сэм Коби со своим компаньоном Смельцем. Обстановка хижины была бедна. Стены покрывала копоть. Коек не было. На полу лежало несколько шкур да у одной стены груда поленьев, приготовленных Красным Журавлём.
Когда путники ввалились в тёплую избушку, Красный Журавль бросил быстрый взгляд на Мистера Джима, проворчал что-то и хлопнул в ладоши. Сам он сидел, скрестив ноги, на шкуре перед очагом и курил коротенькую трубку. Увидев Мистера Джима, который неуклюже потоптался на месте и сел, Смельц вздрогнул. Ему показалось, что медведь заполнил собой всё помещение. Смельц подошёл ближе к компаньону. Мистер Джим, осклабившись, оглядывался по сторонам. Его маленькие глазки на мгновение задержались на бледнолицем госте, и он насупился. Смельц сделал шаг назад к очагу.
— Они что, держат это чудовище в доме? А? — пробормотал он, обращаясь к Коби.
— Ну да. Он совсем не страшный, вроде собаки. — Коби усмехнулся. Потом повернулся к молодому охотнику и поздоровался с ним: — Хау, Гранитный Утёс!
— Хау! — буркнул в ответ Гранитный Утёс, равнодушно кивнув головой.
— Шкур нет? — отрывисто спросил Красный Журавль, вынув изо рта трубку.
Охотник бросил свёрток и ружьё на свою постель.
— Есть Каркаджу, — коротко ответил он, подошёл к очагу и протянул к огню руки.
Красный Журавль смотрел в огонь минут пять.
— Ты не принёс шкуры, — медленно сказал он. — Каркаджу живой?
Гранитный Утёс кивнул.
— Ты говорил, он бес. Мы пришли спросить, как его убить.
Охотник нагнулся, взял у Красного Журавля коротенькую трубку и молча затянулся дымом. Старый воин не отрывал глаз от огня. Наконец он встал.
— Мистер Джим поест, ты поешь, потом Красный Журавль скажет.
Не обращая внимания на бледнолицых, он достал из углубления над очагом две глубокие миски. Из большого глиняного горшка, стоявшего около огня, он положил в них огромные порции дымящихся бобов, перемешанных с кусками жирной оленины. Мистер Джим встал на задние лапы и громко заворчал. С языка его капала слюна, маленькие глазки искрились. Красный Журавль подтолкнул медведю наполненную до краёв миску и хитро улыбнулся. Мистер Джим поискал миску и кончиком языка подобрал два боба. Потом он забавно ухнул и толкнул миску обратно Красному Журавлю. Чёрные глаза старого воина стали ласковыми, и он засмеялся сухим, дребезжащим смешком:
— Тебе подходит твоё имя, Мистер Джим. Любишь бобы со сладеньким, как бледнолицые.
Всё ещё посмеиваясь, индеец снова просунул руку в углубление над очагом и достал оттуда узкогорлый кувшин. Вытащив пробку, он полил бобы тонким слоем тёмной патоки и опять пододвинул миску медведю.
— Это ты испортил малыша, — сказал он Гранитному Утёсу.
Гранитный Утёс проворчал что-то. Рот его был набит бобами и олениной. Бледнолицые наблюдали за ними издали. Они уже поужинали часа два назад вместе с Красным Журавлём. Смельц придвинулся к Коби.
— Такой медведь принесёт тысячу чистоганом. Меня просили достать… — прошептал он.
Коби больно наступил компаньону на ногу.
— Хочешь послать Мистера Джима вниз в долину с нами? — немного погодя спросил он равнодушным голосом, обращаясь к Гранитному Утёсу.
Красный Журавль бросил на него быстрый взгляд, потом снова уставился в огонь. Гранитный Утёс буркнул что-то с набитым ртом и помотал головой.
— Не продаётся, — сухо сказал он, проглотив то, что было у него во рту.
Заиндевевшие космы на загривке Мистера Джима стояли дыбом и шевелились. Он сосредоточенно чавкал и после каждого глотка посматривал на горшок с бобами, словно боялся, как бы тот не исчез куда-нибудь. Мистер Джим надеялся получить вторую порцию.
— А ты подумал, сколько тебе понадобится бобов, сушёных яблок и рому с патокой, чтобы прокормить такую махину, как Джим, раз ты ему и спать не даёшь и самому кормиться не позволяешь? — Голос Коби звучал весьма убедительно.
Гранитный Утёс пошевелился и взглянул на громадного медведя.
— Не продаётся, — снова буркнул он.
Смельц хотел что-то сказать, но Коби опять перебил его:
— Товара в этом году я запас много, но и шкур за него отдать придётся много. А ведь я ещё буду кормить твою ясену и сынишку в Кроссинге, пока ты здесь. — Коби пристально смотрел на молодого охотника.