Брендон знал один способ, который пока еще ни разу его не подводил.
Вновь шагнув к Коре, он повернул ее за плечи к себе, взял лицо в ладони и сразу прильнул к губам.
Если бы Кора могла, то ахнула бы, но вместо этого сумела издать лишь сдавленный звук. В следующую минуту она обмякла и всем телом прижалась к Брендону.
Сколько времени продолжался поцелуй? Минуту, две, пять? Кора не смогла бы ответить на этот вопрос, кроме всего прочего, еще и потому, что испытала чувство разочарования, когда Брендон отстранился.
Подняв голову, она увидела, что его синие глаза потемнели, расширившиеся зрачки сделали их почти черными. Вместе с тем его сердцебиение участилось, дыхание стало более тяжелым. Кора чувствовала это, потому что их тела соприкасались во всю длину.
И тут Брендон неожиданно произнес:
– Тебе ведь известна разница между тем, занимаются люди любовью или сексом. Правда, дорогая? – Он нежно провел по ее щеке тыльной стороной пальцев, пристально глядя в глаза.
Мне ли не знать подобной разницы! – промчалось в мозгу Коры. Но почему он это говорит?
Понимая, что Брендон ждет ответа, она несколько мгновений лихорадочно искала приличествующие случаю слова. Наконец решила отделаться шуткой.
– Теоретически известно, осталось выяснить на практике.
Брендон негромко засмеялся, и хрипловатые звуки его голоса как всегда проникли в самое сердце Коры.
– Тебя на мякине не проведешь, верно?
– Да, дорогой, – как можно спокойнее ответила она. – Я всегда готова к разного рода случайностям.
Брендон еще некоторое время разглядывал ее со странным блеском в глазах, потом произнес:
– Поспешим, Бен, наверное, давно уже подал к крыльцу мой «бентли».
Спустя несколько минут сидящий за баранкой Брендон провел автомобиль через ворота и взял курс на трассу, по которой можно было попасть к Патрику и Шарон окружным путем, минуя центр города, где наверняка до сих пор оставались транспортные заторы.
Дождь почти прекратился, облака поплыли дальше, на запад, и небо начало проясняться. На землю упали первые после ливня лучи вечернего солнца. Мокрая зелень окрасилась в красновато-золотистые тона, влажный асфальт казался розовым. Было душно, поэтому Кора попросила Брендона включить кондиционер, а потом обронила:
– Тебе известно, кого Шарон и Патрик пригласили на прием, кроме деловых партнеров и сотрудников корпорации?
– Имеешь в виду посторонних?
– Ну да. Ведь они всегда зовут каких-то никому не известных людей. Или, наоборот, всем известных, кроме меня.
Брендон усмехнулся.
– А тебе хочется все знать заранее?
– Почему бы и нет? Вдруг придется общаться с человеком из мира искусств – скажем, с музыкантом или писателем.
– Предпочитаешь настроиться?
– Конечно. Чтобы во время беседы не ударить в грязь лицом.
– Гм, разумный подход. Но на этот раз напрягаться тебе не придется. Никого из упомянутых тобой людей не ожидается. В основном соберутся наши хорошие знакомые. Правда, Пит Сандерс вроде бы придет с племянницей, которой лично я прежде не встречал, да еще, наверное, кого-нибудь пригласят для Нэнси.
– О, непременно пригласят, – отозвалась Кора. – Шарон не позволит ей скучать в одиночестве.
Нэнси звали овдовевшую два года назад мать Брендона. И так как Шарон любила, чтобы на ее приемы все приходили парами, то можно было не сомневаться, что компаньоном на этот вечер Нэнси обеспечена.
Немного помолчав, Кора спросила:
– А нет ли каких новостей, о которых мне следовало бы знать?
Брендон озадаченно взглянул на нее.
– Каких новостей?
– Ну, может, с кем-то случилась какая-нибудь смешная история или что-либо в этом роде.
– А, хочешь быть в курсе последних сплетен?
Кора поморщилась.
– Мне не очень-то нравится это слово, но если уж на то пошло, пусть будет так.
– Насколько я понимаю, тебе импонирует идея показать свою осведомленность, когда гости примутся перемывать кому-нибудь косточки?
Пожав плечами, Кора заметила:
– Я и сама способна задать тему. С удовольствием обсудила бы кое-кого.
Брендон оживился.
– Вот как? Это кого же?
Она уклончиво усмехнулась.
– Одного известного предпринимателя.
– Хм… Я его знаю?
– Конечно.
Брендон немного помолчал, будто ожидая продолжения, но так как его не последовало, спросил:
– И чем этот парень провинился?
– Купил в моей галерее картину и не показывается.
Повисла пауза, во время которой Брендон как будто пытался понять, что Кора имела в виду, но в конце концов недоуменно повернулся к ней.
– Прости?
– Э-э… я неправильно выразилась. Он заплатил задаток в размере десяти процентов от стоимости – так у нас принято в том случае, если по какой-либо причине клиент не может выложить всю сумму сразу, – унес картину, и с той поры я его не видела.