— Карл, вынеси ведро!
В полуоткрытой двери стояла фрейлен Лизбет. Прямая, словно палку проглотила, стояла она и спокойно глядела на Карла.
Фрейлен Лизбет была самой строгой особой во всем доме.
Она никогда не произносила ни одного громкого слова. Напротив, она говорила всегда тихо. Она была благовоспитаннее и напыщеннее всех. Даже самой баронессы. Фрейлен Лизбет служила еще у родителей господина барона в замке Лангенхорст, в Поммерне, и знала все тонкости хорошего тона. Она была до тошноты прилична и воспитанна. Все в доме боялись фрейлен Лизбет. Даже «канарейка», и та побаивалась ее. Фрейлен Лизбет гордилась старинным родом Лангенхорст и не терпела беспорядка и плохих манер.
Она была маленькая и худенькая, но держала голову высоко, словно хотела до чего-то дотянуться. Черное платье, белый передник, белая наколка, острый нос, острый подбородок, острые локти. Карлуша думал, что о нее можно уколоться, если подойти близко.
Фрейлен Лизбет выглядела, как строгая классная дама. В ней была какая-то неприступная важность.
Когда тетушка Мари подвела к ней Карлушу, она холодным взглядом оглядела мальчика и, не меняя выражения лица, сказала тонким и благовоспитанным голоском:
— Жаль, что он не черен. Графиня фон Керковен привезла из Парижа грума-негритенка. Это производило очень хорошее впечатление!
— Может быть, его выкрасить черной краской? — сказала тогда тетушка Мари таким серьезным тоном, что Карлуша в первую минуту даже испугался.
Фрейлен Лизбет всегда тщательно следила за тем, чтобы мальчик не болтался без дела. Вот и сейчас, увидев, что Карлуша смотрел в окно, она немедленно нашла ему работу.
— Вынеси ведро, Карл, — повторила она сухо.
В этот момент отворилась другая кухонная дверь, ведущая в коридор, и господин Иоганн просунул в нее свой подбородок.
— Карл, почисть дверные ручки! — простонал он.
Фрейлен Лизбет подняла голову еще выше и бросила удивленно-холодный взгляд на господина Иоганна.
— Карл, — сказала она спокойно и с достоинством, — сначала вынести ведро, затем приняться за чистку серебра. Понятно?
Господин Иоганн втянул голову в плечи и злобно мигнул маленькими черными глазками. Фрейлен Лизбет ответила ледяным, равнодушным взглядом:
— Карл, уже десять часов, — тихо и важно сказала она.
Она выиграла битву. Господин Иоганн отступил побежденный.
Когда Карлуша с пустым ведром снова вернулся на кухню, ему послышался на улице знакомый звон колокольчика, но он не подошел к окну. Мало ли звонков бывает на улице!
Если бы Карлуша все-таки выглянул из окна, он увидел бы проезжавший мимо ограды фургон с хлебом. На нем была надпись: «Генрих Хош — хлеб хорош», а на козлах сидел Хельмут.
Хельмут остановился у двухэтажного дома с темными стенами. Он еще раз звякнул колокольчиком, спрыгнул с козел и вытащил корзину с хлебом.
В это время в кухню вошла тетушка Мари.
— Сбегай вниз, Карлуша, — сказала она, — булочник привез хлеб.
Но сперва Карлу надо было вымыть руки.
Хельмут стоял в подъезде, держа корзину и нетерпеливо всматриваясь в тихий прохладный вестибюль с бронзовой женской фигурой и широкой мраморной лестницей.
Он увидел только старого швейцара Вабера, выходящего из своей квартиры; на нем, как всегда, была фуражка, обшитая золотым галуном.
— Пожалуйста, передайте хлеб, — сказал Хельмут. — Я очень тороплюсь. Скажите, что за деньгами зайду завтра.
Швейцар кивнул головой, Хельмут передал ему корзину и вскочил на козлы.
— Поехали, Лола! — крикнул он лошади.
Когда Карлуша вышел на улицу, фургон «Генрих Хош — хлеб хорош» заворачивал за угол.
Карлуша, взяв хлеб, снова вернулся в кухню. Он был бледен и взволнован.
— Тетя Мари! Погляди-ка, — зашептал он, показывая металлическую пластинку на корзине: — Генрих Хош живет ведь в нашем доме! А хлеб, наверное, привез Хельмут! Это мой друг!
У тетушки Мари застряла в соусе ложка. Она испуганным взглядом окинула кухню: не слышит ли кто-нибудь?
— Мальчик, — тихо, но сердито сказала она, — ты из Фюрстенвальда и никого здесь в городе не знаешь! Понял? Если ты выдашь себя, мы погибли! Пусть твой друг не возит нам больше хлеба. Я сегодня же откажу этому булочнику.
И вдруг она громко сказала:
— Карл, ты уже почистил картошку?
Фрейлен Лизбет проходила по кухне.
Карлуша подошел к окну, взял ведро картошки и с тоской посмотрел на улицу. Вплотную у окна стояли леса до самой крыши. Дом ремонтировался. Внизу был сад, а за оградой — улица. В конце улицы он узнал зеленый хлебный фургон «Генрих Хош — хлеб хорош». Там на козлах сидел Хельмут.