— Карл, в машину! — слышит он злой голос господина Иоганна. И вот пошла трескотня справа и слева. Фрейлен Лизбет бранится, и господин Иоганн бранится… А в дверях Карл налетает на тетушку Мари, которая возвращается со своим бельем.
— Правильно! — серьезно и строго говорит она. — Что ты тут вертишься под ногами? Тебе здесь нечего делать!
И вот они уже втроем, хором ругают его, и у господина Иоганна начинается приступ кашля.
Спускаясь бегом по лестнице, Карлуша думает:
«Хуже всего то, что мама все это слышит: она еще подумает, что меня всегда так ругают и что мне здесь очень плохо. Она будет огорчаться».
Но Карлуша все-таки улыбается. Он счастлив. Он увидел маму, и, конечно, теперь она будет часто ходить к ним за бельем.
В автомобиле сидела еще чужая дама, и потому баронесса особенно сердито взглянула на Карлушу.
Но мальчик продолжал улыбаться. Он понимал всю опасность, но ничего не мог поделать. Его грудь разрывалась от счастья, и улыбка не сходила с губ.
И это его спасло: когда он улыбался, на щеках появлялись две ямочки.
— Какой у тебя прелестный грум! — сказала чужая дама.
Баронесса не сказала ни слова, и они поехали. Опасность миновала.
В эту минуту Карлуша вспомнил, что он забыл отдать матери собранные шоколадные конфеты. А как легко было сунуть их в бельевую корзину! Ну, в следующий раз!
Гедвига Бруннер все-таки унесла еще кое-что помимо грязного белья. Тетушка Мари, кладя в корзину заботливо свернутые сорочки, спросила:
— Когда вы думаете с этим справиться?
— Думаю, дня через четыре, — ответила прачка.
Но глаза обеих женщин смотрели так серьезно, точно речь шла о гораздо более важных вещах, чем о грязном белье.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Все произошло совершенно иначе, чем Карлуша себе представлял. Тетушка Мари была очень расстроена. Карлу казалось, что она с тех пор больше ни разу не работала на гектографе. По ночам она часто вздыхала.
Карлуша ни о чем не спрашивал. Но однажды, присев к нему на кровать с поникшей головой и озабоченным лицом, она сказала как бы про себя:
— Не знаю, сколько это еще продолжится.
Тетушка Мари говорила так потому, что ее нелегальная работа с летучками была плохо организована. Она это прекрасно понимала. Ей следовало только красть конверты и сразу же уносить их из дома, а не печатать летучки тут же в комнате. Полиция рано или поздно все это вскроет. И тетушку Мари мучили тяжелые мысли.
Она сидела, глядя в одну точку, но вдруг вскочила, словно желая что-то с себя стряхнуть.
И вот однажды, ровно через пять дней после того, как Карлуша встретился с матерью, случилось большое несчастье.
Карлуша должен был отправиться с фрейлен Лизбет за цветами.
Он не хотел, идти, зная, что сегодня придет его мать. Он боялся опоздать.
Но уважаемая мамаша уважаемой госпожи баронессы праздновала день своего рождения, и цветы должны были быть непременно куплены. Правда, в другое время фрейлен Лизбет сама покупала цветы. Карл не понимал, зачем, в сущности, его берут с собой.
В это утро фрейлен Лизбет почему-то особенно нервничала. Она не входила в кухню, а только один раз приоткрыла дверь, бросила на тетушку Мари испуганный, злой взгляд и поманила к себе Карлушу.
— Карл, — сказала она еще тише, чем обычно, — собирайся сию минуту, мы идем за покупками…
Она даже взяла его за руку, чего никогда не делала, и с особой торжественностью вывела из дома. При этом она держала его так крепко за кисть руки, точно боялась, что он убежит. Когда они заворачивали за угол, она еще раз обернулась, словно во дворце Лангенхорст происходило что-то особенное.
«Что с ней творится?» спрашивал себя Карлуша, наблюдая со стороны. Фрейлен Лизбет вся раскраснелась от волнения, но не говорила ни слова.
— Мы скоро вернемся? — спросил Карлуша. — У меня дома много работы.
— Тебе теперь незачем быть дома. Придешь, когда надо будет, — ответила фрейлен Лизбет.
Это было сказано так странно! Карлуша опешил. Что это значит? Неужели она что-нибудь узнала?
Карлуша несет корзину. Они заходят в большой цветочный магазин. Все продавцы заняты. Пока они ожидают, в магазин входит маленькая, кругленькая, как шар, женщина и приветливо здоровается.
— Доброе утро, фрейлен Лизбет.
— Что это вас давно не видно, фрау Бунке?
— Да и я вас нигде не встречала последнее время.
Фрейлен Лизбет и маленькая круглая фрау Бунке жмут друг другу руки.
— Ну, как поживаете? — спрашивает, улыбаясь, фрау Бунке (у нее тоже ямочки на щеках).