С.-д. «большинства» открыто звали на помощь против спартаковских рабочих и «свою» буржуазию и буржуазию Антанты. «Берлинер Тагеблатт» восторженно описывала демонстрации буржуазии, организованные под шефством с.-д. правительства 29 декабря 1918 г. «В первый раз за 70 лет (после 1848 года) на улицах показалось немецкое бюргерство. Со всех сторон шли длинные стройные колонны с развевающимися национальными знаменами. Мужчины, женщины, девушки, буржуа, рабочие, солдаты, ремесленники шли в общих рядах. Это смешение сословий было самым прекрасным во вчерашней крупной победе».
Георг Бернгард, захлебываясь от восторга, писал в «Фоссише Цейтунг», что «немецкий бюргер вчера нашел себя». «Многие тысячи бюргеров, как в простых блузах, так и в дорогих мехах, убедились, что, объединившись, они — сила. Организованная буржуазией совместно с рабочими и солдатами демонстрация, которая вчера в течение шести часов дефилировала перед дворцом рейхсканцлера, показала правительству, какая внушительная масса стоит за ним».
Все эти буржуа «в дорогих мехах» и вся покорная мм пресса уже в конце декабря 1918 г. делали главной мишенью своей травли Карла Либкнехта и Розу Люксембург. С первых дней января 1919 г. травля эта стала еще концентрированней, разнузданней, наглей.
Корреспондент парижской газеты «Матэн» (начальник одной из «союзных» миссий, генерал, лично наблюдавший события декабря— января в Берлине) рассказывает любопытную сценку, как к нему на улице обратился немецкий офицер с окровавленным лицом и в разодранной форме и сказал: «Я беру вас в свидетели того обращения, которому у нас подвергаются немецкие офицеры в Берлине. Я рискую быть убитым. Господами положения в Берлине являются представители революционной сволочи. Если вы не придете сами занять этот город, мы погибли». А генерал, представитель Антанты, ответил немецкому офицеру: «Вы проиграли другую войну, постарайтесь выиграть эту; это — ваше дело».
«Моральная» поддержка со стороны буржуазии и военщины Антанты являлась одним из главных факторов победы с.-д. правительства над германским революционным пролетариатом. В своей травле против Либкнехта и Люксембург Эберты и Шейдеманы опирались не только на «своих» буржуа «в дорогих мехах», не только на «своих» белогвардейских офицеров, называвших немецких рабочих «сволочью», но и на моральное сочувствие союзных «миссий» и генералов Антанты. Кстати сказать, генерал, писавший в «Матэн», тут же свидетельствует, что Либкнехт «был убит предумышленно». Он не сомневается ни минуты, что «смерть Либкнехта была во всяком случае делом, решенным заранее…»
С 13 января с.-д. «Форвертс» начинает распространять известие, будто Карл Либкнехт и Роза Люксембург бежали в Голландию, бросив-де на произвол судьбы «обманутых ими рабочих». С.-д. «поэт» Артур Циклер помещает по этому поводу в «Форвертсе» стихотворение. «Погибло много тысяч рабочих и солдат. А где же Карл, Роза и остальное кумпанство? Они сбежали! Задумайтесь над этим фактом, о, пролетарии!» Таково содержание этого «стихотворения». Пока с.-д. «поэты» кропают эти «стихи», кровавая собака Носке рыщет по следам Карла и Розы, а мясник Эберт каждое утро разжигает белых офицеров полковника Рейнгарта: что, господа, так и не нашли Либкнехта и Люксембург, а еще офицеры!..
Еще утром 15 января в «Роте Фане» появляется письмо Карла Либкнехта и Розы Люксембург, в котором они с негодованием опровергают клевету о мнимом бегстве в Голландию. «Не беспокойтесь! Мы не бежали, Мы не побеждены. Даже если вы нас закуете в кандалы, мы |не перестанем существовать. Победа будет за нами. Потому что «Спартак» — это огонь и массы, это душа и сердце, это воля и действие пролетарской революции. «Спартак» — это нужда и жажда счастья, это готовность к бою классово-сознательного пролетариата. «Спартак» — «это социализм и мировая революция», — писал Карл Либкнехт 15 января 1919 г. На самом деле Карл и Роза не оставляю? своего боевого поста ни — на минуту. Они продолжают нести на своих плечах огромную работу. Наемные убийцы рыщут по их следам. Опасность сгущается с каждым днем. Друзья и близкие товарищи настаивают на том, чтобы Карл и Роза скрылись. Они, сожалению, отказываются от этого. Максимум, на что они соглашаются, это — перестать ходить в те места (помещение редакции «Роте Фане» и т. п.), которые слишком хорошо уж известны врагам. Квартиры наиболее известных спартаковцев все уже под негласным надзором. Старший сын Карла Либкнехта арестован вместе с революционными рабочими в помещении «Форвертса». В ближайшие дни арестовываются почти все до единого члены семьи Карла Либкнехта. Карл и Роза переходят с одной нелегальной квартиры на другую, меняя пристанище, но не прекращая работы ни на один день и не теряя бодрости духа ни на минуту. Об этом достаточно свидетельствуют предсмертные статьи обоих.
Лишь после ареста троих руководящих товарищей удалось убедить Розу Люксембург и Карла Либкнехта в необходимости скрыться от преследований, — свидетельствует Вильгельм Пик. Однако оба ни за что не хотели отказаться от редактирования «Роте Фане». Сперва их удалось устроить на частной квартире в Нейкельне. Однако редакционная работа была сопряжена с многочисленными посещениями, что бросалось в глаза. Пришлось перевести их на другую квартиру — в Вильмерсдорф. Здесь Роза и Карл немедленно возобновили свою редакционную работу.
15 января друзья прячут Карла. Либкнехта и Розу Люксембург в Вильмерсдорфе на квартире, которая казалась еще достаточно надежной. Но 16 января на этой квартире их накрывает патруль «гражданской стражи» и отводит их в гвардейскую Кавалерийскую дивизию, действующую под непосредственным руководством Носке. Карла и Розу приводят в гостиницу «Эден», где помещался штаб названной дивизии. Здесь На арестованных с неслыханной грубостью и цинизмом сразу набрасываются белые офицеры добровольческого отряда генерала Люцова.
Офицерская банда чуть не вслух при арестованных совещается, где именно удобнее прикончить Карла и Розу. Убивать их тут же в отеле’ «Эден» — неудобно, — приходят к выводу белые офицеры. Слишком-де много свидетелей. Будет «излишний шум». И вот. вырабатывается такой стратегический план. Капитан Пфлугк-Гартунг получает приказ в закрытом автомобиле отвезти Карла Либкнехта в Моабитскую подследственную тюрьму. Обер-лейтенант Фогель получает приказ в другом закрытом автомобиле отвезти туда же Розу Люксембург. Вызывают автомобили. В каждый из них садится по несколько белых офицеров под указанной командой руководителей «предприятия». Задержанных рассаживают по намеченному плану в эти автомобили. Сейчас же автомобили окружает большая группа белых правительственных войск, образуя каре. В закрытый автомобиль, где сидит Либкнехт, по приказанию высшего начальства входит гусар Рунге и наносит безоружному Либкнехту несколько сильнейших ударов прикладом по голове. Либкнехт лишается чувств. Тогда Рунге, не спеша, отправляется во второй закрытый автомобиль и ту же зверскую операцию совершает над беззащитной Розой Люксембург. Затем автомобили отправляются в путь. По дороге Карла Либкнехта пристреливают несколькими выстрелами в голову; несколько пуль попадает в область легких и плеча. Убийство совершено в уединенном месте в Тиргартене. Затем убийцы отвозят тело Карла в дежурку вокзала в Зоологическом саду и там сдают его под расписку в качестве «трупа неизвестного лица». Розу застрелил лейтенант Фогель выстрелом в темя. Труп ее завернули в одеяло, привязали тяжелые камни и бросили в канал. Труп Розы был найден только 1 марта 1919 г. вблизи моста Моккер.