В одном из своих замечательнейших писем к Энгельсу (от 10 сентября 1870 г.) Маркс специально указал на то, что «брутальный язык» его писем далеко не всегда пригоден для печати. Оценки слабых мест в деятельности (и в натуре) «Вильгельмчика», эпитеты, щедрой рукой рассыпанные в переписке Маркса и Энгельса, «брутальны» в самой высокой степени. Во всем, буквально во всем, в чем Либкнехт расходился с Марксом и Энгельсом с того времени, как первый покинул эмиграцию, а вторые так и остались на «эмигрантском» положении, — во всем оказались — правы Маркс и Энгельс и неправ «Вильгельмчик». И все же самые резкие отзывы Маркса и Энгельса не отнимают — да и не хотят отнять — У В. Либкнехта его крупнейших заслуг и всего того, что делало из него великого пролетарского политика и революционера.
В. И. Ленин, прекрасно знавший, конечно, все ошибки В. Либкнехта, писал в одной из последних своих статей (май 1922 г.):
«… С точки зрения развития международной революции переход от чартизма к лакействующим перед буржуазией Гендерсонам, или от Варлена к Реноделю, или от Вильгельма Либкнехта и Бебеля к Зюдакуму, Шейдеману и Нооке есть лишь нечто вроде «перехода» автомобиля от гладкого и ровного шоссе в 'Сотни верст к грязной, вонючей лужице на том же шоссе, к лужице в несколько аршин.
«Люди сами творят свою историю. Но чартисты, Вардены, и Либкнехты творят ее своею головой и своим сердцем. А вожди II и двухсполовинного интернационалов «творят» ее совсем другими частями тела: удобряют почву для новых чартистов, для новых Варденов, для новых Либкнехтов» (т. XXVII, стр. 294)[2].
Ленин сравнивает Вильгельма Либкнехта с самыми лучшими деятелями великих пролетарских движений XIX века — чартизма и Парижской коммуны, Ланин пишет далее, что «во всех цивилизованных и передовых странах уже родились новые чартисты, новые Варлены, новые Либкнехты» (ibid. 294), протягивая этими словами прямую нить от Либкнехта-отца к Либкнехту-сыну. Ошибки и слабости В. Либкнехта критиковал Ленин и всегда будут критиковать и ленинцы. А то, что было великого в деятельности Либкнехта, они неизменно будут выставлять как образец для нового поколения пролетарских революционеров…
Великая роль выпала на долю В. Либкнехта во вторую половину 60-х гг. XIX века, когда в Германии дело шло о создании фундамента для самостоятельной пролетарской партии, стоящей на точке зрения учения Маркса, об отвоевании передового слоя рабочих не только у «прогрессивной» и «демократической» буржуазии, но и у оппортунистического лассальянства. Сколько раз ни ошибался тут, сколько раз ни оступался тут В. Либкнехт, а все же он делал великое дело. Один из первых понес он идеи Маркса и Энгельса в пролетарскую массу. Он работал самоотверженно для создания первых рабочих марксистских кружков, первых ячеек марксистской партии, первых марксистских газет, первых марксистских профессиональных союзов. Вместе с Августом Бебелем, которого он до известной степени «открыл», Либкнехт сделался крупнейшим политическим трибуном марксизма в Германии на целый исторический период.
Когда Либкнехт впервые встретил Бебеля, последний не был еще социалистом. Либкнехт стал его учителем в самом непосредственном смысле слова. Он учил его истории социализма, он учил его марксизму, хотя тут же привносил свойственные ему теоретические ошибки; он учил его (в тюрьме, где они впоследствии в течение долгого срока сидели вместе) всеобщей истории, английскому языку и т. д. Он сразу увидел, какие большие возможности заложены в молодом токаре Бебеле, и сумел оказать ему действительно громадную товарищескую помощь. В одном из писем к Энгельсу (от 29/III—1369) Маркс, еще и еще раз сетуя на Либкнехта и его недостаточную теоретическую выдержанность, пишет: «Я считаю Бебеля полезным и дельным человеком, но его несчастье в том, что он имеет своего «теоретика» в лице господина Вильгельма» (Маркс и Энгельс, Соч., т. XXIV, 182 Теоретические слабости Либкнехта долгое время действительно сказывались и на Бебеле. Но тем не менее, идейная помощь, оказанная Либкнехтом в первые годы молодому Бебелю, неоценима. Впоследствии и скупой на похвалы Маркс писал Энгельсу в связи с оказавшимися неверными слухами о смерти Бебеля), что потеря Бебеля была бы «величайшим несчастьем для нашей партии», ибо «он представлял собою исключительное явление в немецком (можно сказать, в «европейском») рабочем классе» (ibid. 579). А в истории рабочего движения второй половины XIX века Бебель и Либкнехт неразрывны…
Величайшие заслуги приобрел себе Вильгельм Либкнехт в 1870–1871 г. в ходе франко-прусской войны. Здесь его свойства храброго солдата революции, честного, стойкого интернационалиста развернулись с самой привлекательной стороны. В эту пору и суровые отзывы о нем в интимной переписке Маркса и Энгельса смягчаются и уступают место похвалам. В 1871 Г., заметим тут же, у Вильгельма Либкнехта и родился сын его Карл (названный так, в скобках сказать, в честь Карла Маркса).1871 год увидел Либкнехта-отца в ореоле подлинного пролетарского интернационалиста, стойкого борца против ставшей захватнической войны, бесстрашного противника «своего» правительства, обличителя шовинизма, страстного защитника Парижской коммуны, героического солдата революции, которого не смогли ни на ноту поколебать ни тюрьмы, ни травля, ни гром «патриотических» барабанов, ни вой националистической печати. Ненависть к буржуазной войне, идеи революционного интернационализма Либкнехт-сын, — здесь это уместно сказать, — всосал с молоком матери. Либкнехт-отец не мог передать сыну то, чего у него самого не было: глубокого проникновения в теорию Маркса-Энгельса, любви к теории. Но пафос борьбы против «несправедливых», против рабовладельческих войн, пафос революционного интернационализма Либкнехт-сын получил от своего отца…
В борьбу за идеи интернационализма Вильгельм Либкнехт вложил всю душу с первого же момента франко-прусской войны. В своих «Мемуарах» Бебель рассказывает, что когда они, получивши первое известие об объявлении войны, увиделись с Либкнехтом и стали обсуждать, каково должно быть их поведение в рейхстаге, — Либкнехт имел уже не только готовый текст интернационалистского заявления, но и предложил сразу же голосовать против военных кредитов. Бебель переубедил Либкнехта, настоявши на том, что в самом начале войны лучше только воздержаться от голосования, дабы не получилось того оттенка, что они в какой бы то ни было мере «одобряют» политику Наполеона III. Но уже 26 ноября 1870 г. Бебель и Либкнехт оба голосовали против военных кредитов — при неслыханном вое всего рейхстага и диких криках озлобления всей буржуазии.
По поводу заявления против войны, оглашенного Либкнехтом и Бебелем в северо-германском рейхстаге 21 июля 1870 г., Маркс уже спустя всего неделю писал Вильгельму Либкнехту (письмо от 29 июля 1870):
2
В «Шаге вперед» Ленин пишет: «Никто не относится иначе как с величайшим уважением к Вильгельму Либкнехту» (т. VI, 226).