Снова тот же примитивный прием. Первая часть тирады достаточно очевидна – до тривиальности. Но силлогизм замечательный: едва ли заключение имеет какую-то логическую связь с посылкой. Тем не менее отметим еще раз: сказано однозначно, безо всякой диалектики, что первично, что вторично. Ср. с предыдущей цитатой из Энгельса: «если кто-нибудь это положение извращает…» и т. д.
В том же письме Энгельс добавляет (напомним, в 1890 г.):
Маркс и я отчасти сами виноваты в том, что молодежь иногда придает больше значения экономической стороне, чем это следует. Нам приходилось, возражая нашим противникам, подчеркивать главный принцип, который они отвергали, и не всегда находилось время, место и возможность отдавать должное остальным моментам, участвующим во взаимодействии. Но как только дело доходило до анализа какого-либо исторического периода, то есть до практического применения, дело менялось, и тут уже не могло быть никакой ошибки…
(Тут уже все выводилось из «классовой борьбы», как объяснил тот же Ф. Э. в цитированном выше «Введении» к переизданию брошюры Маркса. Итак…)
…Не могло быть никакой ошибки. К сожалению, сплошь и рядом полагают, что новую теорию вполне поняли и смогут ее применять сейчас же, как только усвоены основные положения, да и то не всегда правильно. И в этом я могу упрекнуть многих из новых «марксистов»; ведь благодаря этому также возникала удивительная путаница… (37/396).
Непросто согласиться со сказанным. Путаницы немало как раз у самого Энгельса. «Определяющим моментом является, в конечном счете» или «является единственным определяющим моментом» – если есть разница, тогда в чем она? Энгельс не объясняет этого ни здесь, ни в ином другом месте. Нигде[25]. И снова замечаем мы, как готов он переложить на других вину за свои (с Марксом) ошибки или упущения. То ли дело Маркс – никакого виляния. У него можно найти даже еще более четкие формулировки, например в письме к П. В. Анненкову в Париж из Брюсселя (1846 г.):
Что же такое общество, какова бы ни была его форма? Продукт взаимодействия людей. Свободны ли люди в выборе той или иной общественной формы? Отнюдь нет. Возьмите определенную ступень развития производительных сил людей, и вы получите определенную форму обмена (commerce) и потребления. Возьмите определенную ступень развития производства, обмена и потребления, и вы получите определенный общественный строй, определенную организацию семьи, сословий, классов, – словом, определенное гражданское общество. Возьмите определенное гражданское общество, и вы получите определенный политический строй, который является лишь официальным выражением гражданского общества. Вот чего никогда не поймет г-н Прудон… (27/402).
Все просто, чего мудрить! В «Манифесте» прямо так и написано:
Нужно ли особое глубокомыслие, чтобы принять, что вместе с условиями жизни людей, с их общественными отношениями, с их общественным бытием изменяются также и их представления, взгляды, понятия, – одним словом, их сознание (4/445).
Фридрих Энгельс
Что правда, то правда. Не требуется особенного глубокомыслия для постижения этих гениальных откровений. (Никто не скажет теперь, что мы уж прямо совсем не находим ничего правильного у Маркса – Энгельса!)
Зато для усвоения позднейших поправок Энгельса определенно требуется особое глубокомыслие. Вот еще одна из них (опять в частном письме):
Политическое, правовое, философское, религиозное, литературное, художественное и т. д. развитие основано на экономическом развитии. Но все они также оказывают влияние друг на друга и на экономический базис (все-таки «базис»! – Е. М.). Дело обстоит совсем не так, что только одно является активным, а все остальное – лишь пассивное следствие. Нет, тут взаимодействие на основе экономической необходимости, в конечном счете, всегда прокладывающей себе путь (39/497).
Поняли что-нибудь? С одной стороны, то и другое влияют друг на друга; с другой стороны, одно основано на другом. Вроде бы нету односторонней причинно-следственной связи, а вроде бы что-то есть. О, недаром Энгельс в последние годы жизни много занимался диалектикой природы.
По-видимому, экономический детерминизм Маркса и основных марксистских работ, именуемый официально «историческим материализмом», или «материалистическим пониманием истории», не давал покоя многим сочувствующим интеллектуалам. Можно полагать, что разъяснения Энгельса вполне удовлетворили их интеллектуально-либерально-левоориентированную совесть. Ибо не придавалось значения тому (и ныне не акцентируемому) факту, что все эти поправки к теории сделаны Энгельсом в частной переписке, но ничего похожего не было сделано при переизданиях ранних работ Маркса и Энгельса.
25
Современный исследователь указывает, что послевоенные коммунисты – как рабочие, так и интеллектуалы – «не интересовались всерьез “наукой социализма” – факт, который привел в замешательство французского коммуниста Луи Альтюссера в 1960-е годы». Этот Альтюссер написал книгу «За Маркса», где оспаривал мнение, будто схема «базис – надстройка», скажем так, примитивна. В обоснование глубины исторической теории Маркса он цитировал… Энгельса (как раз те места из писем, что и я в этих главах). См.: