«Свой среди чужих, чужой среди своих», он в своих показаниях методично расширял круг шпионов и диверсантов среди бывших соратников вождя. Оказавшись в этом кругу, Бухарин так описывал Сталину свои впечатления об очной ставке: «И когда я смотрел на мутные блудливые глаза Радека, который со слезами лгал на меня, я видел всю эту извращенную достоевщину, глубину низин человеческой подлости, от которой я уже полумертв, тяжко раненный клеветой»50 .
Немецкий писатель Л. Фейхтвангер, который присутствовал на втором показательном процессе в январе 1937 года и наряду со многими представителями левой интеллигенции Запада поверил казуистике сталинского правосудия, отметил, что его центральной фигурой для международного общественного мнения были не Пятаков и Сокольников, а Карл Радек. Именно он наряду с Лениным и Троцким олицетворял за рубежами СССР традиции героического периода большевистской революции, когда ее многие политические противники всерьез рассуждали о близости всемирной победы пролетариата.
Фейхтвангер оставил один из последних словесных портретов Ра-дека, верно ухвативший, несмотря на очевидную просталинскую предвзятость писателя, основные черты «последнего интернационалиста»: «Я не забуду ни как он там сидел в своем коричневом пиджаке, ни его безобразное худое лицо, обрамленное каштановой старомодной бородкой, ни как он поглядывал в публику, большая часть которой была ему знакома, или на других обвиняемых, часто усмехаясь, очень хладнокровный, зачастую намеренно иронический, ни как он при входе клал тому или иному из обвиняемых на плечо руку легким, нежным жестом, ни как он, выступая, немного позировал, слегка посмеиваясь над остальными обвиняемыми, показывая свое превосходство актера - надменный, скептический, ловкий, литературно образованный»51 .
На следующий день после завершения процесса все мировые информационные агентства сообщили, что Радеку была сохранена жизнь. Когда его уводили из зала суда, он кивнул на прощание приговоренным к смерти, пожал плечами и улыбнулся. Через три года Радек был убит в одном из сталинских лагерей. Конкретные обстоятельства смерти, равно как и жизни, этого человека до сих пор покрыты тайной.