Отношения с Сабиной позволили Юнгу раскрыть и принять свою полигамию: в течение жизни у него будет множество отношений с другими женщинами, и он не будет скрывать это от жены или друзей. Эмма принимает это и даже устанавливает прочные взаимоотношения с другой пациенткой с 1913 года, Антонией (Тони) Вольф. Более интровертная, чем Сабина, Тони не менее интеллектуально одарена. Она тоже становится психотерапевткой и одной из столпов Психологического цюрихского клуба, в котором процветают юнгианские идеи. Она остается вдохновительницей и любовницей (точнее, второй спутницей) Юнга на протяжении 40 лет, до своей смерти в 1953-м.
Образное мышление и трансцендентная функция
В «Метаморфозах и символах либидо» Юнг проводит интересное разделение между двумя типами мышления: направленное мышление и образное. Направленное мышление – рациональное и логичное, создает научный дискурс. Образное же мышление, движимое видениями и ассоциациями, является ядром мифического дискурса. Миф предшествовал науке тысячелетиями, и даже несмотря на то, что направленное мышление – современное и точное, Юнг все же убеждается, что не нужно очернять или дискредитировать образное мышление, у которого есть свои преимущества и которое продолжает жить в каждом из нас, протекая сквозь коллективное бессознательное. Он также понимает, что мог активировать символы и архетипы, спрятанные в его психике, с помощью определенных упражнений (я объясню понятие архетипа далее). В конце 1913 года он предлагает метод активного воображения, чтобы разбудить образное мышление, то есть вызвать фантазмы (я вернусь к этому подробнее).
Юнг спрашивает себя, что нужно делать с материалами (видениями, словами, рисунками, текстами и т. д.), полученными в процессе упражнений в образном мышлении. Он представляет два возможных варианта: формирование и понимание. Вариант художественного формирования помогает проявиться символам, таким как мандалы[6], приносящим эстетическое наслаждение, которое успокаивает душу. Понимание же приносит смысл: позволяет осознать закодированный язык и символику бессознательного. Эти два пути незаменимы и дополняют друг друга, объясняет Юнг, и именно на перекрестке начинается «трансцендентная функция», которая позволяет личности стать во главе и не быть поглощенной мощью освобожденного бессознательного.
«Семь проповедей мертвым»
Открыв двери своего бессознательного, Юнг погрузился в поток снов, видений и внутренних голосов. Ему постоянно является персонаж, сперва во сне, а потом и в видении, которого Юнг называет Филемон. Он предполагает, что этот выдуманный человек – манифестация его интуиции: «Я понял, что во мне была сила, которая могла говорить то, о чем я не знал и не думал, видеть вещи, которые шли против меня самого. Если говорить на языке психологии, Филемон образовал интуитивный разум вещей, превосходящий то, что было доступно моему “Я”» [5]. Этот персонаж, или внутренний голос (который Юнг назовет в шутку своим «гуру»), преподает ему самые разные вещи о мире и о человеческой психике.
В начале 1916 года, посвящая себя сполна этому опыту активного воображения, Юнг испытывает «…крайнюю необходимость дать творческое обличье моему внутреннему миру. Я почувствовал себя будто бы обязанным изнутри сформулировать и выразить то, что сказал бы Филемон» [6]. Юнг отмечает, что этому напряженному моменту письма предшествовали тревожные эпизоды, потрясшие всех его родных, как если бы их дом был заполонен призраками: две его дочери видят белую тень в комнате; сыну видится беспокойный вещий сон, увидев который он просит карандаши, чтобы нарисовать его; дверной звонок звенит в полную силу, хотя никого нет у двери, и т. д. Пораженный всем случившимся, Юнг вопрошает: «“Что же это, во имя всего святого, такое?” Отвечает хор голосов: “Мы возвращаемся из Иерусалима, где не нашли того, что искали”. Эти слова соответствуют первым строкам “Семи проповедей мертвым”. Потом слова сами полились на бумагу, и три вечера спустя эта вещь была написана. Едва я принялся писать, вся когорта призраков испарилась» [7]. Этот текст, написанный за три ночи, пронизан пророческим духом. Под псевдонимом Василид (мыслитель-гностик II века н. э.) Юнг выражает квинтэссенцию своего нового духовного понимания мира. Я вернусь к содержанию во второй части книги, где расскажу об отношении Юнга к священному и религии.
6
Мандалы – символические картины, которые используются в тантрических практиках хинду и буддистов как вспомогательный инструмент медитации. –