Картина Чернецова (Русский музей в Ленинграде) изображает катафалк Марии Федоровны, исполненный по рисункам Росси.
Первая архитектурная работа Росси при Николае I, по его личному поручению, — устройство Военной галлереи в Зимнем дворце в память войны 1812 года. Характерно, что этот первый заказ продиктовали военные вкусы императора. Военная, или, как ее тогда называли, Генеральная галлерея Зимнего дворца должна была сосредоточивать изображения всех героев войны.
Центр галлереи — фигура Александра I на коне. Стены галлереи расчленены тяжелыми сдвоенными колоннами коринфского ордера. Украшения из оружия, военных трофеев, изображения героев покрывают все стены. Росси вложил в эту работу все свое мастерство.
— Хорошо ты сделал, Карл Иванович, — сказал архитектору скупой на похвалы Николай I.
Пожар Зимнего дворца в 1837 году истребил Генеральную галлерею. Возобновлял ее В. П. Стасов[18], сделавший ее длиннее, чем была галлерея Росси.
Второе поручение Николая I Росси относилось к Летнему саду в Петербурге. Летний сад развел еще Петр. Сад был разбит в голландском вкусе и состоял из множества прямых дорожек, пересекающихся под тупыми и острыми углами. Большие аллеи обсажены высокими липами и кленами, остальные — акациями. В саду было много разных украшений и статуй.
В 1778–1784 годах Фельтен окружил Летний сад удивительной работы решоткой. Круглые гранитные столбы, увенчанные вазами, связаны прозрачной решоткой из высоких кованых прутьев. Наверху в виде фриза проходит легкий орнамент. Ворота, немного сниженные, завершаются легкой арабеской. Красота решотки Летнего сада создала даже легенду о богатом чудаке-англичанине, нарочно приехавшем в Россию только за тем, чтобы взглянуть на работу Фельтена.
При Петре I архитектор Леблон построил в Летнем саду богато украшенный павильон. Внутри него был устроен грот.
Время шло, постройка разрушалась. К двадцатым годам XIX века от замысла Леблона не осталось ничего.
По поручению Николая I Росси в 1826 году перестроил грот в нарядный «Кофейный домик» — одно из лучших украшений Летнего сада. Особенно хороши в домике скульптурные украшения.
Спустя два года Росси, по поручению Николая I, перестроил Михайловский манеж (помещение, в котором учили солдат в холодную и ненастную погоду), старую работу своего учителя Бренны еще при Павле I.
Старый манеж смотрел на улицу коротким фасадом. Зодчему он показался слишком незначительным. Росси скомпановал два флигеля на расстоянии 60–80 метров от главного корпуса. Как главный корпус, так и флигели получили аттики. В создании аттиков Росси вообще проявлял особое мастерство. Аттики — один из любимых мотивов его архитектурного творчества.
Для фасада главного корпуса Михайловского манежа Росси обошелся совсем без колонн — чрезвычайно редкий случай в его творчестве. Зато, введя по две колонны дорического ордера во флигелях, он удачно разрешил всю композицию комплекса.
И все же работы в «печальных комиссиях», постройка Генеральной галлереи Зимнего дворца, «Кофейного домика» Летнего сада — только маленькие блестки таланта Росси.
Постройкой, достойной архитектурного гения Росси, оказался новый театр.
Правительство Николая I связывало с новым театром очень важные политические задачи.
В 1826 году известный публицист и шпион Фаддей Булгарин подал докладную записку в «Третье отделение собственной его величества канцелярии», ведавшее политическими делами. Он предлагал завести на страницах своей рептильной газеты «Северная пчела» отдел театральной критики.
«Главное дело состоит в том, — писал Булгарин, — чтобы для всех вообще иметь какую-нибудь общую маловажную цель, например театр, который у нас должен заменить суждение о камерах[19] и министрах. В наших столицах, кроме театров, нет никаких публичных увеселений. Этот предмет занимает все состояния[20]. Помещаемые в журнале статьи о театре служат пищею для разговоров в чертогах знатных, в казармах и в Гостином дворе».
Предложение Булгарина детализировало давний замысел Николая I: создать свой императорский театр, рекламирующий величие и блеск его самодержавной власти. Архитектор Росси казался ему наиболее подходящим для такой работы.
Росси расширил задание и, построив театр, одновременно создал один из самых удивительных в мировой архитектуре городских ансамблей.
Шестого апреля 1 828 года Николай I дал указ министру двора, князю Волконскому:
«Утвердив план архитектора Росси на устройство в Санкт-Петербурге от Невского проспекта между собственным моим дворцом и императорской Публичной библиотекой правильной площади и двух новых от нее улиц с разными вновь предположенными зданиями, повелеваю:
1. Устройство по сему плану площади с улицами и производство зданий, значащихся под литерами А и Б, возложить на учрежденную при Кабинете Строительную комиссию с тем, чтобы по сей части сверх настоящих ее членов присутствовали в ней один член от Санкт-Петербургской театральной дирекции, егермейстер Кутайсов, и другой по назначению Вашему от департамента уделов. 2. Сей Строительной комиссии предписать, чтобы она в счет ассигнованных миллиона шестисот тысяч немедленно скупила все обывательские дома и места, назначенные в прилагаемой при сем местности, и потом со всевозможной поспешностью приступить к строению нового театра и двух против оного каменных корпусов до назначенной в плане линии, так чтобы театр и сии корпуса, по утвержденным мной фасадам, выстроены были под наблюдением архитектора Росси непременно в нынешнем году вчерне под крышу.
В распоряжениях своих по сим строениям Комиссия должна поступать по правилам, утвержденным мной 26 февраля 1827 года. 3. Место, покупаемое у лейб-кучера Байкова с каменными и деревянными строения ми, а также и против оного часть дома наследников коллежского советника Янсена, иметь вам в своем ведении и распоряжении, присоединяя к ним и уничтоженный тут переулок с набережной Фонтанки (Аничков переулок). 4. Из театрального места, прилежащего к дому Публичной библиотеки, отделить ей часть, назначенную на плане под литерой X».
Еще в 1755 году пространство между Фонтанкой и Садовой улицами к югу от Невского проспекта было занято тремя громадными усадебными ансамблями: Аничкова дворца и домов графов Воронцова и Чернышова, приближенных Елизаветы Петровны. Усадьбы разделялись Чернышовым переулком. Росси сразу делает установку на создание цельного городского ансамбля, на организацию площадей и улиц.
Первоначальный проект Росси намечает театр поперек площади, боком к Невскому проспекту, а сзади театра организует новую улицу. Под острым углом подходит она к Чернышову мосту через Фонтанку. Сюда же вливается Чернышов переулок. Но логика городских ансамблей требует более свободной циркуляции движения: здесь проезд через мост, встреча двух улиц. Росси делает необходимый вывод — надо организовать площадь. Новая площадь принимает движение от Невского проспекта, Фонтанки и Садовой улиц и направляет его по трем перспективным линиям — по организуемой Театральной площади, Чернышову переулку и в сторону — к Апраксину рынку.
Росси ставит ту же задачу, что и в Михайловском ансамбле, но в значительно усложненном виде. Там нужно было раскрыть перспективу от Невского проспекта на Михайловский дворец. В новом проекте — двойная перспектива: от Невского проспекта на новый театр и от театра на Чернышову площадь.
Второй вариант плана нового театра по размерам и пропорциям уже напоминает вариант, утвержденный и выполненный в действительности.
Садик Аничкова дворца уничтожается, площадь перед театром, выходящая на Невский проспект, значительно расширяется, главная ось ее сдвигается влево. Фасад Публичной библиотеки удлиняется соразмерно фасаду Аничкова дворца.