Вскоре он вышел причёсанный и переодетый в свой обычный строгий костюм. Он уже понял: что-то произошло, но теперь ему было стыдно признаться, что он, как и все, не набрался духу сказать о том, что видел.
— Вы уж меня простите, голубушки, — сказал он со всей искренностью, — я всё ещё неважно себя чувствую.
— Только это вас и извиняет, — согласились барышни.
В этот момент из репродукторов, висевших в каждой каюте, послышался взволнованный голос дежурного:
— Внимание всем! Внимание всем! Командор Студент вышел на связь! Академик Ярило, вы слышите? Командор Студент вышел на связь! Переключаюсь на прямую трансляцию…
Наконец-то, кажется, приходил конец всем спорам и догадкам — из динамиков послышался отчётливый голос самого Студента:
— Алло! Алло! Говорит «Стрекоза»! Говорит Студент! Кто меня слышит?
— Слышу вас, слышу! — закричал в микрофон Ярило. — Где вы? Где вы находитесь? Отвечайте!
— Мы здесь, на острове, мы вас видим!
В ту минуту Студент ещё находился на борту «Волчка» и стоял перед изображением на светящемся куполе.
Ярило повернулся, барышни подбежали к иллюминатору:
— Где? Где вы? Мы ничего не видим!
— Сейчас, сейчас!..
— Где? Я ничего не ви… — тут Ярило осёкся на полуслове, потому что за иллюминатором в мгновение ока раскинулся гигантский массив острова.
— Ах!! — разом воскликнули Задира и Липучка.
— Теперь видите? — кричал Студент. — Ну, что же вы молчите?
— А что… надо видеть?.. — глупо спросил Ярило на всякий случай.
Не выдержав, барышни оттолкнули его от микрофона и радостно закричали:
— Видим! Видим! Ура! — Они обнялись, а потом потрясли друг дружке руки. — Мы тоже вас видим! Мы тоже рядом! Господин Студент, вы слышите?
— Да, да, я рад вас слышать!
— Это мы, доцентки, Задира и Липучка!
— Да, да, я вас узнал! Я рад, что вы здесь!
Эти переговоры продолжались ещё долго, и остров больше никуда не исчезал.
Бригада телевизионщиков экспедиции немедленно вышла на связь, и в прямой эфир утренних новостей пошёл репортаж с переговорами, а также живая, чёткая картинка появившегося в океане острова. С этой минуты прямая телепередача непрерывно шла через спутник на Большую землю. Все подготовительные работы были прерваны, спущенные на воду плавсредства с научной аппаратурой загружены обратно.
И вскоре ракеты, плавно оторвавшись от воды, с легким шипением устремились к выросшей будто ниоткуда громаде скал и склонам, покрытым густой зелёной растительностью.
Парящие в невесомости участники экспедиции сгрудились у лобовых стёкол пилотских кабин. Остров стремительно приближался, и теперь внизу стал просматриваться выдающийся в море деревянный причал; дальше — уводящая в глубь зарослей тропинка; а ещё дальше, вверх по склону, торчащая из котлована верхушка ракеты.
Ярило сидел в пилотской кабине головной ракеты в кресле второго пилота. Позади него, уцепившись за спинку кресла, парили Задира и Липучка. Студент на связь больше не выходил, а во время первого бестолкового разговора он даже не объяснил, в какой именно части острова он находится и куда им следует приземляться. С появлением в поле зрения ракеты Звёздочкина вопрос отпал сам собой, и Ярило отдал распоряжение о посадке.
Покатое, воронкообразное дно котлована не представлялось удобным для приземления, поэтому пилоты пристраивали ракеты кто как мог. Ярило единственный приземлился вертикально на ровной площадке перед самым входом в подземную фабрику, остальные же трое положили свои ракеты на бок, прямо на мягкие густые папоротники.
Выбравшись на твёрдую землю, участники спасательной экспедиции с удивлением обнаружили, что их никто не встречает. Нигде поблизости не оказалось ни Студента, ни его товарищей, ни Звёздочкина с Торопыгой. В котловане было пусто, ракета стояла с погашенными огнями. На тропинке лежал странного вида изуродованный механизм с двумя головами и множеством рук и ног, а возле прохода, ведущего внутрь горы, темнела кучка обгоревшего металла. Земля под слоем золы была ещё тёплой.
— Что скажете, господа? — обратился академик Ярило к сопровождавшим его учёным коллегам.
С момента появления острова в иллюминаторах он находился в полнейшем смятении и растерянности, однако внешне старался этого не показывать.
В ответ на его обращение коллеги только развели руками: они были не меньше растеряны и обескуражены происходящим.
Доцентки Задира и Липучка предложили обследовать уходящие в глубь горы помещения.
Миновав цепь запутанных коридоров, цехов и подсобок с валяющимися повсюду в отключке роботами, разведчики оказались в слесарном цеху. Здесь, к своему изумлению, они обнаружили трёх роботов-слесарей, которые увлечённо работали, ремонтируя собственные механизмы, пострадавшие, как мы помним, при взрыве сверхскоростной пилы. Эти работяги не имели ни малейшего понятия о свершившемся несколько часов назад перевороте.
Увидев перед собой действующих роботов, Ярило и его учёные спутники не на шутку испугались.
Но и слесари сами тоже струхнули, потому что в одно мгновение поняли следующее: инженер Курносик, сумев-таки обманом пробраться на корабль, бросил всех и один телетранспортировался на Колобок. Сюда же прибыли местные гномы с материка, и теперь всех роботов отправят на переплавку.
— Не надо на переплавку! — загудели слесари в один голос. — Не надо на переплавку!..
Ярило от неожиданности сделал шаг назад, наступив на ногу Селёдочке (та не издала ни звука), и воскликнул: «Что?!!»
Безошибочно угадав в нём главного, старший слесарь сделал шаг навстречу, продолжая канючить:
— Вы не думайте, хозяин, у нас замечательные программы… практика, умения и навыки… опыт работы по железу, чугуну, стали, цветным металлам… мгновенные расчёты по нагрузкам и сопротивлению… молекулярные структуры…
В немом изумлении Ярило сделал протестующий жест рукой, и робот послушно замолчал. Отметив в нём явное отсутствие агрессивности, Ярило решился заговорить:
— Ну какой же я тебе хозяин?.. Я ученый, теоретик…
— Это вы правильно говорите, хозяин, — с готовностью поддержал его старший слесарь. — Теория у нас — первое дело! Теорию мы тоже понимаем. Сперва теория, а потом уже зубилом… семь раз отмерь…
— Да что за ерунду ты несешь? — прервал его Ярило. — Повторяю: никакой я тебе не хозяин. Ты мне лучше скажи, голубчик, не видел ли ты где-нибудь здесь гномов? Ну, таких, как мы…
— Нет… — почесал под беретом резиновый затылок старший слесарь. Гномов не видели. Мы с гномами не работаем. Железо, сталь, чугун, алюминий, цветные металлы…
И он опять затянул свою песню.
— Ну так что же, коллеги, — повернулся Ярило к своим спутникам, вполне успокоенный поведением роботов. — Эти механизмы, как видно, опасности для гномов не представляют. Предлагаю спокойно продолжать осмотр.
И группа снова двинулась по коридорам вглубь подземной фабрики.
Ободрённые последним замечанием академика, роботы-слесари тоже увязались за ними, беспрестанно заверяя гномов в своей преданности, послушании и выдающихся профессиональных навыках.
Попетляв по коридорам, Ярило и его спутники зашли в тупик. Мощная стальная плита преграждала путь в какое-то, по всей видимости, чрезвычайно секретное помещение. О его секретности говорили контрольные датчики, во множестве вмонтированные в пол, стены и потолки. Как только гномы ступили на этот контрольный участок, из динамиков загремело предупреждение:
«Проход запрещён, проход запрещён, ваши психомолекулярные характеристики не соответствуют утверждённому образцу. Проход запрещён, проход…»
От этого громкого и неприятного голоса Ярило поморщился: у него всё ещё сильно болела голова. Заметив на его лице недовольство, к нему тотчас подскочил старший слесарь и угодливо заговорил:
— Хозяин чем-то недоволен? Не прикажет ли хозяин убавить громкость или совсем выключить?