Под отчетностью трех сторон, мы проверили все образцы, припасы с архивом и уцелевшее оборудование. Оценили на месте стоимость поврежденных вещей, рентабельность их ремонта и возможность продажи на сторону. Составили смету, и наконец, перешли к долгожданным торговым делам.
За поврежденную биокамеру с еле дышащим аппаратом переливания крови, я бился как лев. Жлоб Утатане Атсуши со своим подпевалой Джуном Хамори задрали цену и угрожали сдать на запчасти весь «неликвид». На вопли торгов весь госпиталь сбежался, словно на шоу. С аханьем, хмыканьем и даже тихим гыгыканьем народ наблюдал, как я проворачивал бартер и отдавал сумасшедшие деньги. Миллион Ре Ху но Куни! И из них, целых биджевых полмиллиона, на взгляд обывателей нашего мира, ушли в абсолютно бесперспективную хрень.
Но как бы ни так! Идиоты из аппарата Конохи мне все-таки сдались и я, победив, получил то, что хотел. Три кинокамеры, три микроскопа, три накопителя чакры отечественных, запчасти биокамеры… три…
Ну и на сладкое были: ламинарный бокс, холодильник и многофункциональная биокамера. Камера эта, по понятным причинам, подлежала ремонту. Дорогому, специализированному, но зато сегментарному и с электронными запчастями (что остались в завале), на которые чинушам было плевать. Почему, спросите вы? А по тому, что в ближайшие два года финансы Конохи БУДЕТ жрать бюрократия! Нет, не жрать! Даже, глотать не жуя!!! И руководство деревни все понимает и делает «правильный выбор». А наука… хрен с ней! Впрочем, все как всегда! И… везде!
По этому, как бы ни умолял, Коноховский главирьенин, финансирования он не увидит и по итогу утрется. Получит лишь то, что им дадут. И все! Без вариантов! Эскулапов пошлют в эротический путь!
Но, как же так, спросите вы? Отвечаю. Одним предложением: Госпиталь у Конохи ВСЕГДА висел на балансе в самом хвосте.
Увы! Это константа. Так было и есть и… не изменится! Все, это понимают и обсуждают проблему, даже прискорбно кивают, время от времени, иногда обещают исправить и… дальше кладут в пыльный угол этот вопрос.
Но ладно, лирику в сторону, переходим к насущному.
Закончив торги, я выдал и с разрешения администрации, сам взял свою же миссию. Замотивировал руководство спасением ценностей. Подмазал на срочность администрацию (в лице Утатане) и выпросил нужных людей.
Восемь человек: Шесть дотонщиков, суйтонщик и, не считая меня, завсклад Шин Сарутоби. Большая команда. Без нас с Сарутоби, остальные были чунинами. Командовал, как сенсор и токубецу Джонин, естественно я. Шин же, не смотря на то, что был «гражданским» шиноби, являлся моим заместителем и представителем администрации Конохи. Он же и вел учет.
Цель миссии. Их было две. Первая: Сбор тел посетителей и персонала лаборатории. И вторая – основная цель: Эвакуация ценного оборудования, остатков архива и прочих вещей, а так же (как говорится – во избежание всякого), уничтожение данного комплекса помещений. На этом, брифинг и обсуждение был завершен.
Мы чинно собрались, составили план, и в первый час дня, пошли на спасательный рейд.
Сразу скажу – на перед. Эта миссия продлилась биджево долго. Жадность людей Сарутоби прочувствовал в этот день каждый из нас. Мы снимали все унитазы. Выдрали каждый кабель лабораторной электропроводки. А затем, своей чакрой, до восьми часов вечера, херачили весь комплекс «Дотоном: Гансеки Кузуши» (Техника Разрушения Горы) Дзюцу.
Целых биджевых шесть с половиной часов потной работы.
А потом был возврат, отчет, оплата миссии администрации (за которую я же и заплатил) и, наконец-то… онсен.
***
Шаг 3
Спустя сутки. Поздний вечер. Резиденция советника Такаши Хьюга
Под свет новой луны, жужжание ленивых цикад и зеленые искры сверчков, я потягивал мятный умэсю (ликер на сливах) со льдом. На столе, рядом с пустым, отставленным отцом стаканом, лежали мои записи и изыскания о «сущности чакры». Ее рождению, строению, эволюции и, как следствие, влиянию на людей. Мозг и глаза.
Отец внимательно прочитал упрощенное «изложение» (без зубодробительных терминов), уточнил непонятное, спросил, ЧЕГО я хочу и глубоко и надолго погрузился в себя. А затем, взяв свой образец и статистику опытов, кивнул задумчиво и, одобрил «показ» для совета Хьюга. После, размышляя о чем-то, старик медленно поплелся в свой кабинет.
Я же, очистив себя «Шосен но Дзюцу» от спиртного, перевел взгляд на заметки отца (Он мне оставил на исправление в «традиционной» подаче доклада), а после, левой рукой, сложил печать тигра. Со сдвоенным звуком Пуф, появилась пара «гражданских» пятичасовых Теневых Клонов. Переглянувшись кивками, со мной, и следом друг с другом, они с раздраженными лицами, забрали бумаги отца.