Выбрать главу

– На выход, – скомандовал контролёр.

Глеб вышел в коридор. Его проводили в комнату, где выдали его личные вещи. Офицер сказал:

– Вы свободны.

Глеб вышел из здания изолятора. Был жёлтый июльский душный день. Глеб был рад этой духоте, этому горячему невкусному воздуху.

Просигналила машина.

Глеб увидел корейскую машину красного цвета Бухарева.

Глеб подошёл.

– Степан Ильич, вы за мной?

– За тобой, садись.

Глеб сел в машину.

Двинулись из Москвы в Звёздный.

По дороге не разговаривали.

Не доезжая пяти километров до Звёздного, Бухарев свернул в берёзовую рощу.

Глеб не сразу узнал это место. Тут в глубине леса находился ресторан «У лешего» с банями и прудами для рыбалки. Ресторан представлял собой двухэтажный сруб.

Бухарев поставил машину перед рестораном.

– Идём, – сказал он.

Они поднялись на второй этаж ресторана.

– Туда.

Бухарев указал рукой на столик у окна, на котором красовались дорогая закуска и два графина с водкой и коньяком.

Уселись.

– Махнём сначала, – предложил Бухарев и разлил водку в рюмки. – За свободу.

Выпили.

Глеб закусил оливками и куском ветчины.

– Ты – молодец, Глеб, никого не сдал, – говорил Бухарев. – Ты, наверно, ничего не понимаешь. Почему тебя освободили? В той сумке была липа. Поэтому у этих шакалов нет ничего против тебя. Хорошо, что они тебя не прессанули. Если бы не машина. Эта тачка числится за одним членом местной опг. Теперь тебя будут вызывать в УСБ. Это не так страшно. За то, что ты ездил на машине бандита, тебя не посадят. Нет такой статьи, ещё не придумали. Плохо то, что на тебя пришла уже бумага в отделение. Так что тебя, извини, придётся уволить. Иваныч не хочет тебе это сообщать, поручив это неприятное задание мне. Чистоплюй сраный. Я, вообще, не в курсе, кто и как планировал эту операцию. Чья это была идея сунуть тебе сумку с липой? Но это лучше чем, если бы тебя взяли с наркотиками. Возможно, за тобой шли машины с настоящим товаром. Заказчики расплатились с нами; так что ты получишь то, что тебе обещали.

Выпили ещё.

У Глеба был отстранённый и несколько потерянный вид.

– Не огорчайся, – пытался взбодрить его Бухарев. – Найдёшь работу лучше этой. Что хорошего в нашей службе?

– Я ничего не умею делать. Я в жизни ничего не держал тяжелее пистолета и авторучки.

– Вот. Иди в охрану. Там тебе выдадут пистолет и авторучку для отгадывания кроссвордов.

– Шутите?

– Я сам скоро стану таким же сторожем, когда уйду на пенсию.

– С вашими то связями.

– Какие связи? Это так. Пока ты на службе – ты ещё кому-то нужен, а потом крутись, как можешь.

На этом этаже находились два бильярдных стола. Около одного стола ходил крепкий мужчина со спортивной стрижкой с кием в руке. Он курил сигарету и морщил всё лицо, когда затягивался. Он в одиночку гонял шары. Рядом с ним стояла красивая девушка в полосатой чёрно-белой футболке.

Глеб отдал все добытые преступным путём две тысячи евро жене.

Марина, когда мужа не было в комнате, иногда доставала хрустящие купюры из книжки и балдела, вдыхая их особенный горький ядрёный запах.

Она была рада тому, что мужа уволили из полиции. Вечером, вернувшись домой с работы, она принесла большой журнал, в котором публиковались вакансии. Авторучкой она выделяла приглянувшиеся ей предложения.

Глеб, лёжа на диване, читал французский детектив при свете ночника. Он вздохнул и отложил книгу на пол.

– Нашла чего?

– Много хороших предложений. Есть по шестьдесят и по сто тысяч.

– Не пойти ли тебе в риелторы или менеджеры по продажам?

– Я в этом ничего не понимаю; могу им всё развалить.

– Чего там разваливать?

– Не знаю, неуверенность какая-то гложет.

– Тогда охранником.

– Кроссворды разгадывать? Давай.

– А что если инкассатором? Сорок тысяч.

– Опять ходить с пистолетом.

– Ты же любишь это.

– Любил.

Глеб поглядел с грустью на книжные полки, уставленные сверху донизу российскими и зарубежными детективными романами. Он с детства мечтал стать милиционером, ловить преступников, раскрывать загадочные преступления. Сразу после школы он поступил в академию МВД. Всё ему в службе нравилось, кроме зарплаты, трупов, моргов и кладбищ.

3.

Начальник охранной фирмы Игорь Иванович Голубев был очень похож на артиста Романа Мадянова. В его кабинете со стенами оливкового цвета висели портреты Дзержинского, Сталина, Путина, его с молодой женой на фоне голубого моря. Он сидел за столом и вертел белую ручку. Глеб сидел напротив него.

– Почему уволили или уволился? – сухо спросил Голубев.

– Меня не устраивала маленькая зарплата.

– Разве только за зарплату у нас в полиции люди работают?

– За других ничего сказать не могу.

– Молодец.

– Мне нужны такие честные и бравые. Стреляешь хорошо?

– Неплохо.

– Что ж, оперативный опыт – это здорово. К алкоголю, как относишься?

– По праздникам иногда позволяю себе немного.

– Да, по праздникам можно.

В инкассаторской машине было тесно. За рулём сидел Серёга Берёзин молодой парень с оттопыренными ушами и простоватым деревенским лицом. В салоне устроились Глеб и Иван Львов, которого все звали Вадимыч по отчеству. Вадимыч получал военную пенсию. Он говорил, что служил в десантных войсках, но ребята из охранной фирмы шептались, что на самом деле он был то ли танкистом, то ли ракетчиком. У Вадимыча было типичное для военного серьёзное лицо, которое от времени посерело и покрылось изрядно морщинами; волосы поседели на девяносто процентов. Вадимыча потянуло на дискуссию.

– Грёбанные банки.

– Вадимыч, чем тебе банки не угодили? Мы живём, за счёт них, – весело вступил в диспут Серёга, сворачивая направо.

– Олух царя небесного, эти уроды грабят людей.

– Зато можно машину в кредит купить или квартиру в ипотеку.

– На таких дураках, как ты, они делают миллионы, даже миллиарды и в ус не дуют, а ты потом последние штаны им отдашь.

– Я доволен, что машину в кредит взял. Сразу купил и ездишь, только плати взносы раз в месяц. А так, хрен ты, когда накопишь.

– Дурачьё. Даже в святом писании ростовщичество осуждается и во всех правильных религиях. Эта зараза хуже сифилиса.

– Ну, ты загнул.

– Повзрослеешь – вспомнишь мои слова.

– Ты разве ничего не брал в кредит?

– Брал. Компьютер дочери купили в кредит. От этого никуда не денешься, а раньше обходились как-то без этого.

– Ты ещё вспомни, что было при царе Горохе.

– Не сознательный ты человек, Серёжа. Нас дурят, а тебе всё смешно. Эти банкиры берут кредиты в Европах под четыре процента, а нам дают под двадцать пять-тридцать процентов. Тебе не обидно, что нас так наёбывают?

– Ну, согласен, это плохо; а, что ты предлагаешь? Революцию сделать? Нас же посадят или убьют.

– Не знаю.

– Не знаешь, чего тогда кипешь поднимать.

– Мне за страну обидно, за народ.

– Забил себе голову всякой хренью. Лучше о себе думай. Народу и стране насрать на тебя.

– Вот оно новое поколение эгоистов и конформистов. Тьфу!

Берёзин припарковал машину около торгового центра.

Вадимыч и Глеб вышли быстро с пустыми мешками для денег в руках. У входа в центр сновало много народу. Глеб быстро выхватил опытным взглядом оперативника подозрительного типа, копающегося в сотовом телефоне. Тип поглядывал то и дело в сторону инкассаторов. Глеб решил, что это грузин. Он хорошо разбирался в этносах.

Прошли в центр, а потом в подсобное помещение супермаркета, откуда забирали деньги. Глеб рассказал о подозрительном кавказце Вадимычу.

– Да ну, я что-то не обратил внимание на него, – сказал он.

– Давай так, я возьму один мешок с деньгами и буду держать руку на кобуре на изготовке и выйду первым из центра. Если всё будет спокойно, я подам сигнал рукой, и ты выйдешь следом за мной.