– Скажи-ка, дядя, – перебила его Наташа, – какое объявление висит в столовой для глухонемых?
– Чего? – не понял дядька.
– В столовой для глухонемых висит объява: «Когда я ем – я также». Понял намек?
Дядька намек понял. Ехали молча, без приключений. Приехали вовремя.
Рита уже ждала. На этот раз она явно постаралась одеться построже. Однако не получилось. Брючный костюм хоть и был темным, однако все, что надо, облегал и все, что надо, подчеркивал.
– Чего с машиной-то? – спросила Рита, взглядом и улыбкой оценив Наташин прикид.
– Потом, – бросила Наташа.
Рита сверилась с бумажкой, после чего они поднялись по ступенькам и вошли в дверь, на которой не висело никакой таблички.
Холл здания был пуст.
Одна лестница вела вверх, другая – вниз.
– Все правильно, – решительно сказала Рита. – Нам, как ты, наверное, догадываешься, вниз.
Наташа ни о каких таких символах не догадывалась, не думала и думать не хотела. Но вниз, конечно, пошла.
Потом они двигались по бесконечному пустому коридору, с обеих сторон которого тянулись запотевшие трубы.
Шаги женщин отдавались гулко, таинственно и неприятно.
Дверей в коридоре не было.
– Все правильно, – сообщила Рита. – Меня предупреждали: здесь только одна дверь. На ней будет написано «Обдирочная». Нам туда и надо.
– Что за херня? – как бы удивилась Наташа, чтобы поддержать разговор. – Что за дебильная конспирация? Мы вообще куда пришли?
Рита не ответила. Она не любила отвечать на глупые вопросы, справедливо считая, что ответы на глупые вопросы не способствуют поддержанию в человеке оптимизма.
Конца у коридора не было. И ответвлений – тоже. Длинная желтая кишка с трубами.
Человек в белом халате возник непонятно откуда, будто с потолка спрыгнул.
Оглядел женщин пристальным взглядом и спросил:
– Вам в «Обдирочную»? – Не дожидаясь ответа, продолжил: – Идите до указателя «Насосная». Повернете по указателю. «Обдирочная» там.
И человек исчез.
– Откуда он знает, куда мы идем? – удивилась Наташа.
– Ты на себя в зеркало перед уходом смотрела? – усмехнулась Рита. – На тебе крупными буквами написано, что ты движешься именно в «Обдирочную».
– Что за бред? Полно ведь лабораторий… Да мы в нашем «Тупике» каждый день печатаем сотню объявлений. Так нет же, надо вести меня, нервную девушку, в какое-то странное место, – тараторила Наташа, потому что молча шагать по этому коридору было совсем невыносимо.
Рита по-прежнему не отвечала.
Наконец, из полумрака выплыл указатель «Насосная», на котором – видимо, для неумеющих читать – был нарисован черный симпатичный насо-сик.
Они повернули по указателю и почти тотчас уперлись в дверь с искомой надписью.
Рита робко постучала.
– Заходите. Ждем, – услышали они мужской голос, который показался неприятным.
За дверью была обычная лаборатория в белых, металлических тонах.
Посредине комнаты стоял человек в белом халате.
– Мы от… – начала Рита.
Человек не дал ей договорить:
– Не надо имен и особенно не надо фамилий. Меня предупреждали. Деньги принесли?
Наташа протянула конверт.
Человек взял конверт, посмотрел его на свет, вскрыл, достал деньги, перечитал и произнес с улыбкой:
– Сходится. Если, конечно, одна будет делать анализ.
– Я буду, – почему-то прошептала Наташа.
Человек смерил Наташу взглядом и отчего-то вздохнул. Вздохнул как-то неприятно, словно сочувственно.
Когда Наташа уже села в кресло и оголила руку, мужчина спросил неожиданно:
– Худеете?
– Ага, – Наташа некстати заулыбалась. – Я еще так радовалась, что удается похудеть.
– Смешные вы люди, люди, – печально проронил человек. – Такую болезнь подозреваете и радуетесь похудению. Смешные. Похудение – нехороший признак. Менструальный цикл?
– Задержки.
– Язвы есть на теле?
– Ммм…
– Дяденька, – вступила в разговор Рита. – Если вам с кем побеседовать надо, вы в службу доверия звоните. Ага? А нам бы только анализы без разговоров.
Доктор ничего не ответил, вздохнул сначала, а потом спросил:
– По телефону будете узнавать результат? На какую фамилию-то?
– Сквозняк, – зачем-то сказала Наташа. – Ага. У меня фамилия такая: Сквозняк.
Мрачный доктор не удивился:
– Тут и не такие фамилии придумывают. Ну, Сквозняк так Сквозняк.
Обратный поход по желтому коридору показался, куда более коротким.
Вышли на улицу, и обе, не сговариваясь, вздохнули полной грудью.
– Слава тебе господи! – Рита попыталась улыбнуться. – Все позади.
И тут Наташа взорвалась. Будто вся накопившаяся усталость, весь гнев – и на Артура, и на испорченную машину, и, главное, на эту испорченную, страшную жизнь – вырвались наружу.