А поскольку молодожены все равно сразу уедут из страны, скоро о злосчастном браке почти не останется напоминаний. Обе семьи заживут, как жили раньше. Так, как если бы у них не появилось новых родственников.
Перед отъездом родителей в Канаду дед говорит моему отцу:
Заставь ее принять сикхизм. Без этого не видать вам покоя.
Амар отвечает: Без нее я не переступлю порога храма.
Маме родные не говорят ничего. Они больше не считают Лилу своей дочерью. Для них она умерла.
Что ты пишешь?
Историю семьи.
А-а, – говорит бапу и смотрит на шкатулку, которую держит на коленях.
Он устраивается удобнее в тесном самолетном кресле, прижимает мою маму к груди. Закрывает глаза и снова засыпает.
Небо за иллюминатором чернеет, словно от сажи. Грозный ночной мрак стирает краски ветра.
Эльсинор
Это в семидесяти пяти милях к юго-западу от Виннипега. Городок посреди прерии, засаженной аккуратными рядами высоченных подсолнухов. Они послушно, как и подобает благоговейным массам, изо дня в день поворачивают свои желтые головы вслед за солнцем.
Одна тысяча четыреста семьдесят две более или менее христианские души – население нашего городка с чудным названием. Его основали датские поселенцы? Или какой-нибудь литературовед, увидевший очертания замка в здешних облаках?
(Хелен считает, что название изобрела старая дева, училка английского, которая потом медленно сошла с ума от захолустной тоски и полного отсутствия мужчин, сколько-нибудь пригодных в мужья.)
А еще в городке есть три язычника. Это мы.
Мы снимаем старый дом возле кладбища.
(Временно, Лила, временно, пока у нас нет собственной земли.)
Бапу хозяйничает в «Автомастерской Джека». Он арендовал ее с правом последующего выкупа у Джековой вдовы Люси, которая потом перебралась во Флориду. Кроме моего отца, на мастерскую больше никто не претендовал.
Мата ухаживает за домом, мужем, кучей кур и двумя козами. И за мной.
Судьба
Человек впервые ступает на Луну, и в этот момент на свет появляюсь я.
20 июля 1969 года, в 21:56 по Гринвичу.
Узнав про человека на Луне, мама целует меня в щечку и говорит: Благоприятный знак.
А я реву, как будто тот человек наступил на меня, а не в серую лунную пыль.
Ты будешь летать, – шепчет мне мата.
Глаза у меня закрываются, как у сонного котенка.
День рождения
Появившись на свет в брэндонской городской больнице, я сияю белизной, как Луна летней ночью. Бапу говорит, что, наверно, меня в материнской утробе подменили эльфы – такая я светлокожая. Что я подменыш, волшебное дитя. Наваждение.
Но мата говорит: Да что ты, Амар, это мел выбелил ей кожу. Мел, которым на небе начертана ее судьба. Богиня Майя своей рукой записала там всё, что ждет ее впереди.
Чушь, – говорит бапу. – Бог только один.
Им обоим странно, что Амар говорит такое. Обычно он спокойно относится к вере жены. Но сегодня устами бапу говорит его отец.
Сейчас мы ее умоем, – говорит рыжеволосая сестра. Она стирает густую первородную смазку, меловую пыль, записанную в облаках историю моей жизни, и теперь виден мой настоящий цвет.
Сестра подносит показать меня бапу. Он одобрительно кивает.
У меня темная кожа. Темная, как почва Манитобы. Как земля, которую ему так хочется купить.
На одиннадцатый день
Давай назовем ее Нил. В честь астронавта.
Ты бредишь, Лила.
Тогда, может, пусть будет Луной?
Нет. Дурацкого имени я своей дочери не дам.
А индейское? Например, Астронавт-Шагающий-по-Луне.
Ты совсем с ума сошла? Вместе с ребенком разродилась и своими мозгами? Слушай, жена. Я уже выбрал ей имя.
Какое?
Джива.
О нет, Амар! Оно же мужское.
И мужское, и женское.
Я не дам назвать дочь в честь твоего отца!