— Я чем-нибудь.., вас что-то…
— Прошу вас, сидите, миссис Фортескью. Я просто хотел задать еще несколько вопросов.
— Да, пожалуйста. Конечно, инспектор. Какой все-таки ужас, да? В голове не укладывается.
И она, все еще нервничая, опустилась в кресло. Инспектор Нил сел рядом на небольшой стул с прямой спинкой. До сих пор он к миссис Персиваль Фортескью как-то не приглядывался, но сейчас решил этот пробел восполнить. Далеко не красавица, во многих отношениях посредственность.., к тому же не очень счастлива. Нетерпеливая, чем-то недовольная, не шибко умная, и все же.., медсестра она, скорее всего, была неплохая, деловитая и умелая. Выйдя замуж за состоятельного человека, она обрела свободу, но, кажется, эта свобода не приносила ей удовлетворения. Она развлекалась тем, что покупала одежду, читала романы и ела сладости, но Нил помнил, какое всепоглощающее возбуждение охватило ее в день смерти Рекса Фортескью, и это, по его мнению, было не какое-то дьявольское злорадство, нет, просто жизнь ее была окружена бесплодными пустынями скуки. Под его испытующим взглядом ресницы ее затрепетали и опустились. Казалось, она нервничает, ее мучает чувство вины.., но, возможно, ему это только казалось.
— К сожалению, — успокаивающе произнес он, — приходится снова и снова задавать вопросы. Вас всех это, конечно, утомляет. Я вас прекрасно понимаю, но что делать, если многое не стыкуется. Например, мне так и не ясно, когда и что произошло. Вы ведь к чаю вышли довольно поздно, да? Собственно говоря, за вами поднялась мисс Доув?
— Да. Точно. Она заглянула ко мне и сказала, что чай готов. Я и понятия не имела, что уже так поздно. Я писала письма.
Инспектор Нил бросил мимолетный взгляд на письменный стол.
— Понятно, — сказал он. — А мне показалось, что вы были на прогулке.
— Это она вам сказала? Знаете, а ведь верно. Я и вправду писала письма, но потом мне стало как-то душно, заболела голова, и я вышла.., прогуляться. Так, пройтись по саду.
— Понятно. Никого не встретили?
— Встретила? — Она уставилась на него. — Кого я могла встретить?
— Я просто хочу знать: пока гуляли по саду, никого не видели? Может, кто-то видел вас?
— Ну, видела издалека садовника. Вот и все. — Она смотрела на него с подозрением.
— Потом вы вернулись, поднялись к себе в комнату и как раз снимали пальто, когда к вам зашла мисс Доув и пригласила к чаю?
— Да. Да, и я пошла вниз.
— Кого вы там застали?
— Адель и Элейн, еще через несколько Минут появился Ланс. Мой деверь. Он вернулся из Кении.
— И вам всем подали чай.
— Да. Потом Ланс поднялся к тетушке Эффи, а я вернулась сюда, закончить письма. С Адель осталась Элейн.
Нил кивнул, как бы подбадривая собеседницу.
— Правильно. Видимо, мисс Фортескью посидела с миссис Фортескью еще минут пять — десять после вашего ухода. А ваш муж к тому времени не вернулся?
— О нет. Перси… Валь.., вернулся где-то в половине седьмого, а то и в семь. Задержался в городе.
— Он приехал поездом?
— Да. А на станции взял такси.
— Он часто возвращается поездом?
— Иногда. Не сказала бы, что часто. Наверное, он был в таких точках города, где трудно запарковать машину. Проще сесть на Кэннон-стрит в поезд и приехать домой.
— Понятно, — сказал инспектор Нил. — Я спрашивал вашего мужа, оставила ли миссис Фортескью завещание. Он полагает, что нет. Вам ничего про это не известно?
К его удивлению, Дженнифер Фортескью энергично закивала головой.
— Известно, — подтвердила она. — Адель написала завещание. Она сама мне сказала.
— В самом деле? Когда же это было?
— Не очень давно. С месяц назад.
— Весьма любопытно, — заметил инспектор Нил. Миссис Персиваль всем телом подалась вперед. Лицо ее ожило. Ей явно нравилось быть владелицей каких-то уникальных сведений.
— Валь об этом ничего не знает, — сообщила она. — Никто не знает. Да и мне это стало известно по чистой случайности. Я была на улице, только что вышла из магазина письменных принадлежностей. И вдруг вижу — Адель, выходит из адвокатской конторы. «Энселл и Уоррелл», есть такая на Хай-стрит.
— Ага, — сказал Нил. — Местная адвокатская фирма?
— Да. Ну, я и спрашиваю Адель: «Что это тебя сюда занесло?» Она засмеялась и говорит: «Тебе что, очень хочется знать?» Дальше мы пошли вместе, тут она и говорит:
«Так и быть, Дженнифер, тебе скажу. Я составила завещание». — «Чего это тебе взбрело в голову? — спрашиваю. — Вроде бы ты здорова, на тот свет не собираешься». «Нет, — отвечает, — пока не собираюсь. В жизни себя лучше не чувствовала. Но завещание должно быть у каждого. А к семейному лондонскому адвокату, этому прилипале мистеру Бингсли, нипочем не поеду». Этот старый проныра, мол, обязательно разболтает всей семье. «Нет, — сказала она, — мое завещание, Дженнифер, это мое личное дело, я составила его по-своему, и никто о нем знать не будет». — «Раз так, Адель, — говорю я, — никому не скажу». — «А хоть и скажешь, — отвечает она. — Ты же и сама не знаешь, что в нем». Но я так никому и не сказала. Даже Перси. Я считаю, женщины должны помогать друг дружке, верно, инспектор Нил?
— Безусловно, это очень мило с вашей стороны, миссис Фортескью, — дипломатично вывернулся инспектор Нил.
— Я знаю, что я по натуре не зловредная, — призналась Дженнифер. — К Адель я никогда особенной любовью не пылала, но поймите меня правильно. Я всегда считала: она из тех, кто ни перед чем не остановится, чтобы добиться своего. А теперь вот она в могиле, бедняжка. Может, я была к ней несправедлива…
— Что ж, большое вам спасибо, миссис Фортескью, вы мне очень помогли.
— Ну, за что меня благодарить. Если чем-то смогу помочь, буду только рада. Ведь все это так ужасно. А что за пожилая дама приехала сегодня утром?
— Некая мисс Марпл. Она была настолько любезна, что приехала рассказать нам все, что ей известно о Глэдис. Оказывается, Глэдис Мартин когда-то была у нее в услужении.
— В самом деле? Как интересно.
— Еще один вопрос, миссис Персиваль. Вам что-нибудь известно насчет дроздов?
Дженнифер Фортескью заметно вздрогнула, выронила на пол сумочку и наклонилась, чтобы ее поднять.
— Насчет дроздов, инспектор? Дроздов? Каких именно? — У нее даже перехватило дыхание.
Чуть улыбнувшись, инспектор Нил пояснил:
— Речь идет просто о дроздах. Живых, мертвых или, скажем, символических.
Дженнифер Фортескью резко бросила:
— Не понимаю, о чем вы. Не понимаю, что вы имеете в виду.
— То есть, миссис Фортескью, насчет дроздов вам ничего не известно?
Помедлив, она сказала:
— Наверное, вы про тех, что прошлым летом оказались в пироге. Дурацкая шутка.
— Но несколько дроздов оказались еще и на столе в библиотеке, верно?
— Это была очень глупая выходка. Не знаю, кто вам о ней рассказал. Мистер Фортескью, мой свекор, был очень рассержен.
— Просто рассержен? Ничего более?
— Как сказать. Пожалуй, было еще кое-что. Он спрашивал, не появлялись ли в доме посторонние.
— Посторонние? — Брови инспектора Нила приподнялись.
— Да, именно это он спросил, — с вызовом ответила миссис Персиваль.
— Посторонние, — задумчиво повторил инспектор Нил. Потом спросил:
— А вид у него был не испуганный?
— Испуганный? Я вас не понимаю.
— Ну, может быть, он нервничал. Из-за посторонних.
— Да. Да, это было. Я, конечно, уже не очень помню. Все-таки несколько месяцев прошло. По-моему, это была глупая шутка, не более того. Может, Крамп. Ведь Крамп — человек очень неуравновешенный, и я точно знаю, что он попивает. А иногда ведет себя просто нагло. Мне даже иногда казалось, что у него зуб на мистера Фортескью. Как считаете, инспектор, это возможно?
— В этом мире возможно все, — изрек инспектор Нил и вышел из комнаты.