Тогда в дело вступило оружие острых слов. Каждому из геологов было что припомнить соседу, у каждого накопился объемный багаж былых разногласий и обид, а сейчас лишь представился удачный повод свести счеты друг с другом. В результате завязалась долгая и яростная перепалка, в которой основной предмет обсуждений, как водится, был совершенно потерян. И только когда все окончательно выдохлись, кто-то из присутствующих, как бы невзначай, напомнил другим их причину собрания.
Моментально забыв недавно сказанные друг другу обидные слова и упреки, геологи, как шайка дружных подростков, ринулись осматривать таинственную реликвию прошлого.
«В споре рождается истина, в споре она и умирает». – говорил один мудрец прошлого, а другой утверждал, что «один взгляд стоит тысячи слов». Но главное в их компании для меня было не это. Если ты становился членом отряда рудокопов, то чувство причастности к чему-то большому и сильному, способному протянуть в критический момент тяжелую мозолистую руку помощи, не покидало уже никогда.
Каждый из мастеров имел за своими плечами бесценный опыт. Каждый прошел длинный путь, на котором даже незначительные промахи и ошибки стоили жизни его друзьям и соратникам. На этом пути твердела рука и заострялся разум, и, несмотря на грубое и порой фамильярное обращение друг к другу, все вместе эти люди были способны найти верное решение практически в любой ситуации.
Конечно, в этот момент все это были лишь призраки моего воображения. Когда на станции поселилась Ари со своими подданными, профессия рудокопа оказалась не у дел. Но именно сейчас, когда я столкнулся с чем-то неизведанным, мне ужасно недоставало этих ребят – моих старших коллег и подельников. Мне не хватало их едких запахов и суровых взглядов, не хватало их умения подбирать такие слова, которые западали бы прямо в душу.
Как это ни было печально, в зале стоял я один. Сам себе советник и судья. Не с кем мне было обсудить мою находку, не с кем построить гипотезы и сделать предположения. Лишь на мои плечи ложилась забота о том, как поступить с неизвестным предметом.
***
«Ну, что ж, приступим!» – ободряюще cкомандовал я сам себе и несмело приблизился к саркофагу. К счастью, мне не пришлось долго терзаться в догадках. Хорошенько приглядевшись, я заметил на крышке особое место. Здесь идеальная чернота глянца становилась вдруг матовой, отчего различимо было очертание человеческой ладони. Моя рука как-то самопроизвольно потянулась в его направлении, но вездесущая электронная барышня своим вмешательством тут же пресекла безрассудный порыв.
– Я бы не советовала этого делать, – женский голос из динамиков вывел меня из раздумий.
– И почему же? – сказал я сухо, все еще тая на нее обиду за инцидент на астероиде.
– Думаю, что создатели этого предмета не хотели бы подпускать постороннего к своей тайне, – отрапортовала хозяйка станции. – Другими словами, этот предмет вполне может быть опасным. Советую вам отправить запрос в корпорацию и дождаться специалистов по вскрытию таких странных вещиц.
Самое плохое, что следовало из ее слов, что даже она, мадам всезнайка, не в курсе назначения исследуемого мной предмета.
«Дождаться прибытия специалистов из МТК!? Чтобы вся слава находки досталась кому-то другому? – возмутился я про себя ее словам. – Ну уж нет!»
«Спасибо за заботу, Ари, – произнес я ехидно. – Думаю, что обойдусь и без них!»
Вопреки наставлениям мадам всезнайки, я быстро прикоснулся к таинственному месту и тут же отпрянул назад.
Крышка саркофага надломилась, издав острый и неприятный слуху звук, будто лопнул панцирь моллюска. Большая некрасивая трещина прошла по диагонали и затем разбежалась во все стороны сеткой более мелких. Ее новые отростки начали расползаться и расти, словно ветви дерева, покрывая всю поверхность таинственного предмета. Линии продолжали дробиться на бесконечно малые отрезки, пока отдельные фрагменты не перестали восприниматься глазом. После этого крышка стала белой и вмиг распалась, мельчайшими осколками осыпавшись вниз. В полете осколки превратились в песок, песок в пыль, а пыль растаяла в воздухе, не достигнув дна. И вновь воцарилась тишина.
– Видишь, Ари, ничего страшного не случилось… – самодовольно выпалил я и тут же получил мощный электро-разряд откинувший меня на пару метров назад…
Впрочем, у моего безрассудства была и иная причина. Я пропустил мимо ушей доводы Ари, поскольку на случай опасности у меня имелся особый козырь.
Сейчас таких технологий уже не сыскать, но у представителей погибшей цивилизации эти устройства присутствовали повсеместно. Среди моих знакомых, пожалуй, я один являлся счастливым обладателем подобного артефакта, поскольку эта заслуга принадлежала моим неизвестным родителям, которые позаботились о моем будущем. В раннем детстве они одарили меня замечательным устройством самозащиты, именно поэтому в некоторых обстоятельствах я мог себе позволить действовать безрассудно.