Выбрать главу

 

- Бессмертные. Все мы имеем равные права и равные голоса. До сих пор мы почти всегда принимали решения единодушно. Но вот я оказалась в полном одиночестве, когда воспротивилась тому, чтобы разрушить Конгломерат и построить новый.

Боги переглянулись. Они прекрасно помнили тот день, когда было принято решение и как громко и тяжело звучали шаги покидающей зал собрания Кетер.

- Сейчас я прошу вас пересмотреть свое решение! - она оглядела богов, отметив, какая скука и недовольство отразилась на лицах многих из них. Лишь маленькая золотоволосая Бина впилась в нее глазами, в которых плескался живой интерес и нестерпимое жгучее желание, чтобы Кетер нашла выход из этой чудовищной ситуации.

- Я понимаю, что происходящее вас развлекает, и вы уже предвкушаете новые акты творения. Но я прошу вас оставить в живых существующие миры и существ, населяющих его, - ее голос стал тверже гранита и тяжелее свинца, - потому что мне есть, что предложить вам взамен. Я предлагаю Игру. Все наши разногласия будут устранены, все миры окажутся в безопасности, а вы получите в свое распоряжение бесконечное развлечение, которым сможете наслаждаться целую вечность и не испытывать скуки.

- О чем ты говоришь, Кетер, - Бина выдвинулась из стайки бессмертных и шагнула в сторону говорящей.

- Я нашла способ ... который удовлетворить всех. Теперь у нас будут игры. Каждая Игра - это то, что будет происходить в реальности и на игровом поле одновременно. У нас будут герои, персонажи, антигерои. Мы сможем выбирать себе фаворитов и делать ставки, вводить правила. Все будет по-настоящему. Это - хорошая альтернатива разрушению того, что вы создали, ибо ваши творения прекрасны и достойны существования в реальности. Но, главное, каждая игра будет уникальна. Я, - Кетер замялась, - привела первого Дракона. Когда-то он был человеком, но однажды перестал им быть. И он создал для нас первую Игру.

 

Из темной арки зала, где собрались боги, выступило нечто, имеющее человеческие очертания тела, но тела, блистающего золотой гибкой чешуей. Место, где у людей и богов находилось лицо, занимала маска, у которой был приподнят один и опущен другой уголок рта. Сверкающий позолотой Дракон миновал столпившихся и с интересом изучавших его богов. При этом заглянув в глазные прорези его маски (боги весьма любопытны), даже самые жестокие творцы сделали шаг назад. Наверное, будь у них выбор, они бы стерли в порошок мир, где способно было появиться такое существо.

 

Между тем, сверкающая фигура приблизилась к круглому возвышению посреди зала и... Над возвышением появилась трехмерная панорама пространства самой первой Игры. Сгрудившиеся перед ней боги увидели, как в огромные городские ворота Вифлеема въезжает юная беременная женщина, сидящая на осле, которого ведет под уздцы усталый немолодой мужчина в длинных одеждах.

 

- Ну, так что же мы будет делать с этой (!) Игрой? - повторила и даже слегка расширила свой вопрос Кетер.

- Мы должны вмешаться, - твердо ответил ей Гвура, - нельзя позволить этой Игре завершиться так... - пока он подбирал слова, другие боги присоединились к его мнению. Малхут завела свою песню о новых ставках и азарте, которые сулит развитие Игры, Нецах алмазным голосом высказала пожелание досмотреть, чем все кончится. Все остальные жители Древа были более или менее согласны с тем, что вмешательство в данной ситуации необходимо.

- Кто готов пожертвовать фишкой? - новый вопрос Кетер заставил серебряные голоса бессмертных умолкнуть.

- У меня есть подходящая, - ответил Йесод.

Спасение утопающих

В одном из мест, которые принято называть «далёко» по комнате с серыми, отливающими тусклым серебром стенами бродил худощавый седовласый старик с синими льдистыми глазами. На его лице застыло выражение бесконечной задумчивости, а каждый шаг как будто впечатывался в беспросветно-черные глянцевые плитки пола. Их глухую черноту тщетно пытались разбавить пятна голубоватого призрачного света, падающего из узких стрельчатых окон-бойниц. Впрочем, все старания их были тщетны - свет оставался лежать в паре сантиметров от пола. Как будто брезгливая чернота не позволяла ему осквернить себя. Впрочем, к шагам Дуче она относилась более благосклонно. А, может, у нее не было выбора. Как бы там ни было, именно Дуче Паоло сейчас вышагивал по комнате для приемов, размышляя о том, что ему следует предпринять в сложившейся непростой ситуации. Старейшина Ордена относился к тем, кому лучше думается на ходу и, судя по скорости его перемещения по комнате, в голову Дуче вот-вот должно было явиться какое-то решение.