Выбрать главу

У бомб не бывает ушей, а Адриан умел убивать.

Врубать у людей программу терминации, которую никто не может остановить. И замораживать, кстати, тоже.

— Наверное, — отозвался Теру.

Калинка не знал, жив ли еще Харьков. Вот что хотелось сказать Адриану, а вовсе не изображать сумасшедшую курицу-наседку. Впрочем, с этим тоже не стоит переигрывать. Чувствуя себя шпионом из дешевого телешоу, Калинка скомкано попрощался и ушел в свою комнату, отмачивать в душе ноющую спину.

Доступ в Интернет у Калинки сохранился. Правда, очень своеобразный — смотреть он мог, но как-то участвовать в жизни Сети — уже нет. Спасибо и на том. Стивен уже начал считать себя настолько засекреченным, что бывшие коллеги, встреченные в коридоре, стараются его не замечать. А то вдруг даже видеть Калинку — уже не их уровень допуска.

Давясь кофейным суррогатом, Стивен бродил по сайтам. Могло показаться, что на автомате, ничего конкретного не выискивая. Калинка и сам так думал, пока не понял, что проходит своим старым маршрутом — так, как он обычно начинал вахту на прежней работе. Основные научные информационные ресурсы, сайты исследовательских организаций, желтая пресса и, под конец, самое интересное — сообщества добровольных объединений вроде «Лиги Свободы Сети».

Лига успела переименоваться в союз, сменить адрес и дизайн, но Калинка безошибочно узнал и лозунги, и крикливое, как бульварная газетенка, содержание. Темы, над которыми они с Шоном потешались еще совсем недавно, почили в архиве, но на их место выпали новые, такие же занятные.

Калинка умиленно вздохнул и принялся читать. Сперва с профессиональным любопытством, которое совершенно не требовалось в отделе целостности данных, потом уже с упоением дорвавшегося до взрослых журналов подростка.

Как обычно, предрекали гибель свободы слова и вообще всякой свободы, а частную жизнь давно и глубоко похоронили. Впервые Стивен поймал себя на чем-то, подозрительно напоминающем сочувствие. У него самого не то, что частной жизни и свободы, вообще ничего не осталось. Даже права понимать, что происходит. В сущности, он сидит на глубине в четыре километра под землей, с тем же набором прав, что раб на строительстве египетских пирамид. И этот горлопан с сайта еще осмеливается утверждать, что ему плохо.

Стивен раздраженно бухнул об стол пустой кофейной кружкой. Нервишки стали ни к черту, нашел, из-за чего психовать. На этот раз довела какая-то жалкая статейка, утверждавшая, что мир захватит созданный злыми правительствами искусственный разум, коему зомбировать человечество — что Калинке пирожное сжевать. Бред, каких мало. Но хоть написан хорошо, тут следовало согласиться.

Калинка пролистал отзывы.

Как ни странно, резонанс статья вызвала в основном негативный. Насытившиеся такими сенсациями еще во времена, когда все боялись зеленых человечков из космоса, посетители недоверчиво говорили, что такая версия, в сущности, не более чем плод больной фантазии и сексуальной неудовлетворенности автора. И приводили убедительные аргументы. Особенно Калинке понравились доводы, изложенные неким анонимом, за которым безошибочно угадывался Шон. Стивен слегка затосковал по напарнику и остальные комментарии читать не стал.

У него был только один вопрос: а какого черта он вообще сидит в три часа ночи, после вахты и после того, как у него поковырялись в мозгах, и делает по инерции давно не свою работу. Почему не пытается снова наладить контакт с Адрианом, почему не разбирается, что творится в «Проекте ВР»?

Потому что это никому не нужно.

Стивен Калинка, как индивид, вообще обладал сомнительной полезностью. Хакер Эль Диабло, его виртуальное эго, оказался успешнее, да вот быстро привел своего реального прототипа в рудники силиконовой долины. Кибернетик второго ранга, теперь с пятым уровнем доступа, имел ту же ценность, что и сельский фельдшер в проекте по изучению тончайших механизмов работы человеческого мозга.

Калинка застонал и ощутимо врезал ладонью по лбу.

Возможно ли это?

Действительно ли это он оказался теперь на месте Адриана, ненужный и ожидающий непонятно кем уготованной участи. И надеяться, что участь будут готовить долго, по меньшей мере, глупо. Сильные решают быстро, особенно, когда речь идет о слабых. Им позволительно церемониться и размышлять с невероятным существом вроде Адриана, но на кой ляд понадобился он, ничем абсолютно не примечательный кибернетик поневоле?

Например, его оставили, как няньку при Адриане. А что, разумное объяснение. В случае чего, погибшего при исполнении надсмотрщика всегда можно заменить. Таких, как он, юных и не очень гениев средней руки в ВНЦ пруд пруди. И почти наверняка, связанных ничуть не проще, чем у Калинки, обязательствами. Значит, он как батарейка, сдохнет — поставят новую.

Или на нем проверяют, что еще может Адриан?

В это Калинка сначала не поверил.

Ну не мог быть весь этот проект ВР экспериментальной детской площадкой для пробуждающегося телепата невиданной мощи. Да, в принципе, с этих гуманистов от науки станется дать Адриану поиграть Калинкой, техническим работником, ничего толком и не знающим об истинной цели исследований, какой бы она в конечном итоге не оказалась.

С другой стороны, двадцать девятая лаборатория вместе с персоналом, начальником и подопытными была все-таки дороговата для игрушки.

Разве что, когда игры закончатся, придется брать в руки целый мир.

Вот тут Стивен откровенно и весело над собой расхохотался. Видимо, статейка все-таки произвела впечатление. Даже с таким мощным телепатом, как этот нелепый тощий японец, миру ничего не угрожает. По крайней мере, со стороны «Проекта ВР».

Утром оказалось, что бокс пуст, убран и стерилен. На еще не сорвавшийся Калинкин вопрос «А где?» было попросту некому отвечать. Уборщица, возившая полотерную машину по коридору в непосредственной близости от места падения челюсти Стивена, вряд ли что-то знала.

Калинка развернулся и побрел завтракать в кафетерий. Еда казалась пресной, потому что не хватало знакомых, пусть и не питавших Калинке теплых чувств людей. Еще сильнее не хватало напарника и, признаться честно, не хватало чертова вегетарианца Адриана с его извечной капустой. Сейчас Стивен бы и на Гловера согласился в качестве какой-никакой, а компании.

Калинка уныло слизывал с булочки посыпку, когда над его головой, склоненной низко к самому столу в попытке изобразить скорбную горгулью, пролетел поднос. Затем он совершил посадку рядом с Калинкиным, слегка расплескав кофейный суррогат на тарелку с омлетом.

— Годзилла сожрала свободные столы? — пробормотал Калинка вместо приветствия. И хотя он секунду назад рад был видеть даже скорбного вестника Гловера, это еще не означало, что кому попало можно присоседиться.

А потом Калинка ненароком оторвал взгляд от руин своего завтрака и подавился кунжутом. Перед ним, все еще похожий на издыхающего героинщика, сидел некий Теру Адриан, с удивительного вишневого оттенка ленточкой в волосах. В сиреневом тренировочном костюме и лимонной футболке.

На секунду Калинке показалось, что у него галлюцинации, и для пущей бредовости не доставало только прыгающего через столы Деспота. Но конь не появился, а японец, будь неладна его полная цветовая слепота, неторопливо принялся за омлет и веточки вареной брокколи.

Стивен мрачно подумал, что ему завтраком послужил в итоге собственный язык, который он проглотил.

— Извини, я не хотел мешать, — сдался Адриан. — Но у тебя был такой вид, будто ты взвоешь хоть бы даже на люстру.

— Тут лампы дневного света, — поправил Калинка и против воли улыбнулся. — Ты вообще откуда взялся?

— Отпустили, — как обычно, японец сначала прожевал, а потом ответил. — Конечно, придется походить на кое-какие процедуры, но в стационаре меня держать уже нет смысла.