Жаниу хромал следом за ними по узким улочкам, ведущим к трассе парада. У входа в ложи его остановили. Тут охрана никому не давала спуску. Даже с билетами Флетч и Лаура с трудом пробились сквозь кордон. В ложи без билета не пустили бы никого, во всяком случае, не маленького оборвыша с деревянной ногой.
— Великолепная подземка, — добавил Флетч, чувствуя на себе взгляд Теу.
К бару подошел итальянский автогонщик.
— Там вас зовут какие-то индейцы.
— Меня? — удивился Флетч.
Автогонщик махнул рукой в сторону авениды.
Лаура танцевала в центре ложи с Алойзью да Силва. Жара заставила ее скинуть кожаные полусапожки.
Под ложей, на тротуаре стояли Тонинью Брага, Орланду Велью и Титу Гранья. Вновь одетые и разукрашенные индейцами. Их боевые узоры на плечах и животе блестели от пота.
— Прыгай вниз! — крикнул Тонинью.
Флетч изобразил на лице замешательство.
— Нам надо поговорить с тобой! — прокричал Орланду, приложив ладонь ко рту.
— Позже! — ответил Флетч.
— Насчет Норивала! — пояснил Тонинью.
Титу замахал рукой, поощряя Флетча к прыжку.
Флетч оглянулся.
Танцуя с Алойзью, Лаура смотрела на него. Ее лицо напоминало застывшую маску.
Снизу кто-то прокричал: «Жаниу!»
Он выпрыгнул из ложи на тротуар.
ГЛАВА 29
Тонинью хлопнул Флетча по плечу.
— С этим красным кушаком ты выглядишь настоящим бразильцем. Должно быть, таким ты и был пятьдесят лет назад.
— Лаура привезла мне его из Байа.
Четверка молодых людей шагала между ложами и трассой парада.
— Утром я ездил в фавелу, — заметил Флетч. — И просто не могу себе представить, как живущие там люди могут оплатить такое грандиозное шествие, со всеми этими барабанами, костюмами, платформами.
— На подготовку парада уходит каждый лишний крузейро, но и их не хватает, — ответил Тонинью. — Между прочим, у меня в квартире полно твоих денег. Они там в полной безопасности. И уже высохли.
— Тысячи прекрасных костюмов, — качал головой Флетч. — И каждый сшит точно по фигуре.
— Каждый житель фавелы вносит еженедельный взнос в кассу школы самбы, — пояснил Титу. — Кроме того, школа получает какую-то субсидию от правительства на проведение парада. Карнавал привлекает множество туристов.
— Жогу ду бишу, — добавил Орланду. — Жогу ду бишу платят немалые деньги.
— Организаторы подпольных лотерей и тотализаторов, — перевел Орланду. — Они дают деньги школам самбы. Так они возмещают нанесенный ущерб.
— Потому что они обкрадывают людей круглый год! — воскликнул Титу. — Вселяют в них ложные надежды.
— Тем самым жогу ду бишу формируют общественное мнение, — сухо отметил Тонинью. — В свою, разумеется, пользу. Эти деньги окупаются сторицей.
Они прошли мимо двух или трех судейских вышек.
Титу повернулся и зашагал спиной вперед.
— Вон идет школа Сантус Лима, Жаниу. В параде участвуют и твои потомки.
Тонинью положил руку на плечо Флетча.
— Слушай. Норивал так и не объявился.
— Значит, ты ошибся, Тонинью. Ошибся с течением. Тело Норивала вынесло в море.
— Невозможно. Вспомни прошлую ночь, когда мы плыли к берегу. Я столкнулся с телом Норивала. Следовательно, его несло в нужном направлении.
Чтобы слышать друг друга в шуме парада, четырем мужчинам приходилось идти плотной кучкой.
— А вдруг Норивала сожрала акула? — предположил Титу.
— Не хочется даже думать об этом, — ответил Флетч.
— Если он исчезнет бесследно, как мы скажем его семье, что он умер? — спросил Орланду.
— Они никогда не простят нам того, что мы сами похоронили Норивала в море, — подвел итог Титу.
— Да и поверят ли они нам? — вопрос Тонинью имел под собой веское основание.
— Вы попали в передрягу, — согласился Флетч.
— Прилив уже сменялся отливом, а скоро должен начаться вновь, — если в голосе Тонинью и слышалась надежда, то очень и очень слабая.
— Что же нам делать? — забеспокоился Орланду.
— Понятия не имею, — пробурчал Флетч,
— Ты — наш друг, Флетч, — рука Тонинью все еще лежала на плече Флетча. — Ты помог нам с Норивалом.
— А теперь должен помочь нам что-то придумать, — добавил Титу.
— Едва ли мне это удастся, — ответил Флетч. — Одна женщина, которую я знал живой, исчезла. Другие люди говорят мне, что я умер сорок семь лет назад и теперь должен назвать имя убийцы. Я не могу уснуть. Я пьян от барабанного боя. Норивал умер и исчез. Я уже не отличаю реальность от фантазии. Как я могу вам помочь, если я ничего не понимаю?